Причины революций. Что такое Русская великая революция
В революции России участвовали крестьяне, рабочие, матросы, солдаты, интеллигенция.
Основные причины революции:
- Обострение противоречий в центре страны и неудача в Русско-японской войне являются причиной политического кризиса;
- Неурегулированность аграрного вопроса — выкупные уплаты, малоземелье крестьян и другие;
- Неурегулированность рабочего вопроса — недоступность социальной неприкосновенности рабочих при очень большой уровне эксплуатации;
- Провал в действиях на русско-японском фронте;
- Неурегулированность национального вопроса — ограничение власти национальных меньшинств, в большой степени евреев и поляков.
Первая российская революция 1905 – 1907 гг.
Известно, что она была спровоцирована событиями, которые начались в январе 1905 г. в Петербурге. Выделяют такие основные этапы революции:
- Первый этап — зима 1905 г. по осень 1905 г.
9 января 1905 г. дали наказ расстрелять мирную демонстрацию, которая получила название «Кровавое воскресенье». По этой причине начались забастовки рабочих почти по всех регионах государства.
С мая по июнь было создано Совет рабочих депутатов, которые выступили как альтернативные органы власти.
Середина июня — восстание на крейсере «Потемкин», который показал правительству, что на вооруженные силы нельзя возлагать большие надежды.
Осенью 1905 года произошло важнейшее событие. Всероссийская Октябрьская стачка, инициированная профсоюзом печатников, была поддержана другими профсоюзами. Правитель издает манифест «Об усовершенствовании государственного порядка». Он дарует права на свободу собраний, совести, слова, печати «Союз 17 октября». Также конституционно-демократическая партия, меньшевики и эсеры заявляют о конце революции.
- Второй этап — декабрь 1905 г. по июнь 1907 г.
В начале декабря происходит Московское вооруженное восстание, большевики попробовали поднять всеобщее вооруженное восстание, которое потерпело неудачу.
С марта по апрель 1906 года проходят выборы в I Государственную думу.
В конце апреля по июль 1906 г. — начало работы I Государственной думы.
С февраля по июнь 1907 г. — начало работы II Государственной думы. Она была распущена 3 июня 1907 года. В данный период еще были несколько забастовок, но вскоре они прекратились, и контроль над страной правительства был восстановлен.
- Также читайте —
Итоги революции
- Была полностью изменена форма правления в России. В то время она была конституционной монархией.
- Политические партии обрели возможность действовать на законных основаниях.
- Были отменены выкупные платежи, крестьянам было даровано право на вольное передвижение, а также выбор места жительства.
- Улучшение положения рабочих (увеличение заработной платы, установление пособий по болезни на некоторых предприятиях, сокращение рабочего дня).
Основные причины революций. Анализируя предпосылки революций, правильнее было бы начать с причин, порождающих революционные отклонения в поведении людей. Если поведение членов некоего общества демонстрирует такие отклонения, то и все общество должно быть подвержено подобным изменениям, поскольку оно представляет собой сумму взаимодействующих друг с другом индивидов.
Каковы же тогда те причины, которые приводят к быстрым и всеобщим отклонениям в поведении людей?
Вопрос о причинах, поставленный в наиболее общей форме, всегда аморфен и имеет некоторый метафизический душок. А потому, видимо, мне необходимо как-то дополнительно квалифицировать свой вопрос. Под причинами я в данном случае разумею комплекс условий, связь событий, обрамленных в причинную цепочку, начало которой теряется в вечности прошлого, а конец - в бесконечности будущего. В этом смысле можно дать предварительный ответ на поставленный вопрос. Непосредственной предпосылкой всякой революции всегда было увели чение подавленных базовых инстинктов большинства населения, а также невозможность даже минимального их удовлетворения.
Таково в общих чертах суммарное утверждение о причинности революций, которая конечно же проявляется во множестве конкретных реалий разных времен и места действия. Если пищеварительный рефлекс доброй части населения "подавляется" голодом, то налицо одна из причин восстаний и революций; если "подавляется" инстинкт самосохранения деспотическими экзекуциями, массовыми убийствами, кровавыми зверствами, то налицо другая причина революций. Если "подавляется" рефлекс коллективного самосохранения (к примеру, семьи, религиозной секты, партии), оскверняются их святыни, совершаются измывательства над их членами в виде арестов и т. п., то мы имеем уже третью причину революций. Если потребность в жилище, одежде и т. п. не удовлетворяется по крайней мере в минимальном объеме, то налицо дополнительная причина революций. Если у большинства населения "подавляется" половой рефлекс во всех его проявлениях (в виде ревности или желания обладать предметом любви) и отсутствуют условия его удовлетворения, распространены похищения, насилие жен и дочерей, принудительное замужество или разводы и т. п. - налицо пятая причина революций. Если "подавляется" собственнический инстинкт масс, господствует бедность и лишения, и в особенности, если это происходит на фоне благоденствия других, то мы имеем уже шестую причину революций. Если "подавляется" инстинкт самовыражения (по Э. Россу) или индивидуальности (по Н. Михайловскому), а люди сталкиваются, с одной стороны, с оскорблениями, пренебрежением, перманентным и несправедливым игнорированием их достоинств и достижений, а с другой - с преувеличением достоинств людей, не заслуживающих того, то мы имеем еще одну причину революций.
Если подавляются у большинства людей их импульс к борьбе и соревновательности, творческой работе, приобретению разнообразного опыта, потребность в свободе (в смысле свободы речи и действия или прочих неопределяемых манифестаций их врожденных наклонностей), порождаемая чересчур уж мирной жизнью, монотонной средой обитания и работой, которая не дает ничего ни мозгу, ни сердцу, постоянными ограничениями в свободе общения, слова и действий, то мы имеем вспомогательные условия - слагаемые революционного взрыва. И все это лишь неполный список причин. Мы обозначили наиболее значимые импульсы, которые подвергаются "репрессии" и которые ведут к революционным катаклизмам, а также лишь основные "репрессированные" группы, руками которых свергаются старые режимы и воздвигается знамение революции.
Причем и сила "подавления" наиболее значимых инстинктов, и их совокупное число влияют на характер продуцируемого взрыва. Во всех исторически значимых революциях "репрессии" дают о себе знать особенно на второй их стадии. Необходимо также, чтобы "репрессии" распространялись как можно более широко, и если не среди подавляющего числа людей, то по крайней мере среди достаточно весомой группы населения. Подавление меньшинства существует повсеместно; оно приводит к индивидуальным нарушениям порядка, обычно именуемым преступлениями. Но когда репрессии становятся всеобщими, то это приводит уже к "рутинности" нарушений и свержению режима. Акт этот по сути тождествен тем, которые совершаются индивидами, то есть преступлениям, но, став универсальным, он именуется высокопарно - "революция".
Рост репрессий, как и все остальное в этом мире, - вещь сугубо относительная. Бедность или благоденствие одного человека измеряется не тем, чем он обладает в данный момент, а тем, что у него было ранее и в сравнении с остальными членами сообщества. Полумиллионер сегодня, который был мультимиллионером еще вчера, чувствует себя бедняком по сравнению со своим былым состоянием и другими миллионерами. Рабочий, зарабатывающий 100 долларов в месяц, - бедняк в Америке, но богач в России. То же можно сказать и о возрастании или сокращении "репрессий". Они возрастают не только с ростом трудностей на пути удовлетворения инстинктов, но и тогда, когда они возрастают с разницей в темпах у разных индивидов и групп. При виде прекрасно сервированного обеденного стола человек, физиологически вполне сытый, почувствует голбд и подавленность. Человек, увидев роскошные одежды и фешенебельные апартаменты, чувствует себя плохо одетым и бездомным, хотя с разумной точки зрения он одет вполне прилично и имеет приличные жилищные условия. И это вновь - пример подавления определенных инстинктов 1 . Человек, объем прав которого достаточно обширен, чувствует себя ущемленным перед лицом более существенных привилегий у других.
1 "Мы создаем новый тип лишений - отсутствие автомобиля, яхты или виллы в Ньюпорте. Самые утонченные драгоценности становятся жизненной необходимостью, а их отсутствие тяжело переживается", - верно пишет Г. Патрик о новых типах "подавленных" и "обездоленных" американцах (Patrick G . The Psychology of Social Reconstruction. P. 133).
Эти примеры могут послужить в качестве иллюстрации к моему тезису и объяснить, почему в таком значительном числе случаев "подавление" инстинктов определенных групп в дореволюционные периоды возрастает не столько абсолютно, сколько относительно, первым долгом благодаря росту правовой собственности, социальной дифференциации и неравенству. Следует постоянно помнить об этой релятивности "репрессий".
В этом суть первичной и всеобщей причины революций. Но такого объяснения было бы достаточно. Ведь для революционного взрыва необходимо также, чтобы социальные группы, выступающие на страже существующего порядка, не обладали бы достаточным арсеналом средств для подавления разрушительных поползновений снизу. Когда растущим революционным силам "репрессированных" инстинктов группы обороны способны противопоставить контрсилу подавления, а тем самым создать баланс давления, революция отнюдь уже не является столь неизбежной. Возможен сериал спонтанных выступлений, но не более. Когда же силы порядка уже не способны проводить в жизнь практику подавления, революция становится делом времени.
Таким образом, необходимо вновь подчеркнуть, что 1) растущее подавление базовых инстинктов; 2) их всеобщий характер; 3) бессилие групп порядка в адекватном описании являются тремя необходимыми составными всякого революционного взрыва.
Почему подавление импульсов всегда ведет к революциям? Почему рост репрессий базовых инстинктов масс приводит к всеобщим революционным отклонениям в поведении людей? Да потому, что подавление основных импульсов неизбежно вынуждает людей искать пути выхода, так же как и любой другой живой организм ищет спасения от несвойственной ему окружающей среды. Старые формы поведения нетерпимы, следовательно, необходим поиск новых форм. Репрессированный рефлекс вначале старается найти выход в подавлении в свою очередь других инстинктов, которые препятствуют его удовлетворению. К примеру, репрессированный пищеварительный инстинкт оказывает давление на те тормоза, которые удерживают человека от воровства, лжи, поедания запретной пищи и т. п. И тот, кто никогда не крал, становится вором и бандитом; тот, кто стыдился протянуть руку, становится попрошайкой; верующий прекращает поститься; тот, кто всегда соблюдал закон, порывает с ним; аристократ, поборов в себе чувство позора, отправляется на рынок, дабы продать пару штанов; тот, кто стеснялся есть на улице, теперь делает это запросто; тот, кто ранее презирал людей, теперь попросту льстит им, лишь бы заполучить ломоть хлеба, и т. п. Исчезновение большинства привычек, препятствующих удовлетворению репрессированных врожденных инстинктов, означает освобождение их от множества тормозов и способствует высвобождению их. В то же время это означает и ослабление условных рефлексов, которые ранее сдерживали все же человека от совершения определенных актов насилия, подобно воровству, убийствам, святотатству и т. п. 1
1 Об этом см. мою книгу "Голод как фактор"", где в деталях описаны отклонения в поведении людей, проявившиеся под влиянием голода и, соответственно, исчезновение всех безусловных рефлексов, препятствующих удовлетворению чувства голода.
Человеческое поведение отныне развивается по биологическим законам. Репрессированные инстинкты, разрушившие условные фильтры поведения, начинают оказывать давление на все остальные инстинкты. Баланс равновесия между ними исчезает, а инстинкты, на которые оказывается давление, смещаются. Это приводит к новой серии сдвигов в условных рефлексах и вызывает еще большую "биологизацию"" поведения людей, дальнейшую расторможенность в совершении антисоциальных актов. Если правительство и группы, стоящие на страже порядка, не способны предотвратить распад, "революция" в поведении людей наступает незамедлительно: условно принятые "одежки" цивилизованного поведения мгновенно срываются, а на смену социуму на волю выпускается "бестия". Но как только видоизменяется тип поведения масс, то неизбежно с этим меняется и весь социальный порядок.
Любопытно было рассмотреть этот вопрос, проанализировав один за другим действие репрессированных базовых инстинктов.
1. Исследования показывают, что громадную роль в человеческой истории играет голод и пищеварительный инстинкт 1 *. Периоды револю ций и восстаний в Афинах и Спарте, в Риме конца Республики, в Визан тийской империи, истории Англии (1257-1258 годы, начало XIV века, перед восстанием 1381 года, кануна и в первый период английской буржу азной революции середины XVII века, конца XVIII - начала XIX века, непосредственно перед чартистским движением и, наконец, в 1919-1921 годах) были периодами не просто обнищания, но и крайнего голода и подавления пищеварительного рефлекса. То же можно сказать и о време ни, предшествующем французской Жакерии 1358 года, революций конца XIV и начала XV века, годах, предшествующих французским революциям (1788-1789, 1830-1831, 1847-1848 и, наконец, 1919-1921 годы).
Известна также и причинная связь между массовыми движениями на Руси (я имею в виду восстания и революции 1024, 1070, 1230-1231, 1279, 1291, 1600-1603, 1648-1650 годов, восстание Пугачева, народные движения XIX века, наконец, революции 1905-1906, 1917 годов) и голодом и обнищанием, что также иллюстрирует подавление пищеварительного инстинкта накануне революций 2 . В любом случае для провоцирования революционной ситуации подавление голода не должно доходить до крайней степени чрезвычайного истощения людей, ибо в противном случае массы попросту физически будут неспособными на революционную активность. С другой стороны, экономический прогресс, сопровождаемый неравным распределением продуктов, делает население достаточно мощным и в высочайшей степени опасным в плане потенциального крушения социальных препятствий и препон на пути к революции.
То, что верно относительно связи между подавлением пищеварительных инстинктов и революционными взрывами в прошлом, можно с соответствующими модификациями отнести и на счет всех остальных базовых рефлексов человека. Причинные отношения между их "репрессией" и ростом революционных всплесков не подлежат сомнению. Обратимся лишь к некоторым примерам.
2. Подавление импульса собственности, результируемох о из экономичес кой дифференциации, всегда приводит к революционным взрывам. Это положение подтверждается многочисленными фактами. Почему пролетари ат - равно как работники физического, так и умственного труда - суть наиболее революционный класс общества? Да потому, что его собственни ческий инстинкт подавляется больше, чем у любого другого класса: он почти ничем не владеет, если и вообще владеет чем-либо; дома, в которых живут рабочие, принадлежат не им; орудия труда не являются его собственностью; его настоящее, не говоря о будущем, социально не гарантировано; короче,
1 * П. Сорокин не проводит принципиальной терминологической разницы между понятиями "инстинкт"", "рефлекс", "импульс", употребляя их синонимич но, в соответствии с принятой бихевиористической схемой "стимул - реакция".
2 Примечательные детали на этот счет можно найти в моей книге "Голод как фактор".
он беден как церковная крыса. Зато со всех сторон он окружен непомерными богатствами. На фоне этого контраста его собственнический инстинкт подвергается значительным раздражениям, подобно инстинкту материнства у женщин, не имеющих детей. А отсюда его революционность, его непрестанное ворчанье на "кровати из гвоздей", на которую взгромоздила его история. Его идеалы социализма, диктатуры, экспроприации богачей, экономического равенства, коммунизации есть прямое проявление этой репрессии. Но как только собственнический инстинкт удовлетворен, идеалы социализма и коммунизма растворяются, а сами пролетарии становятся ярыми поборниками священного права собственности.
Из кого чаще всего составляются революционные армии? Из пауперизированных слоев, людей, которым "нечего терять, но которые могут приобрести все", - словом, из людей с репрессированным рефлексом собственности. "Голодные и рабы" - к ним в первую очередь апеллирует революция, и среди них она находит самых жарких адептов. Так было в греческой и римской античности, в Древнем Египте и Персии, в средневековых и современных революциях. Их революционные легионы всегда составлялись из бедняков. Последние были главным инструментом достижения революционных целей. Не достаточно ли этого для подтверждения выдвинутого выше тезиса о связи между собственническим инстинктом и революционностью?
Не подтверждается ли эта закономерность всем ходом истории европейских стран последних лет? Не сотрясался ли общественный строй от голода, нищеты и безработицы? Не связан ли успех коммунистической идеологии с социальными потрясениями и стачками? Не ощущаем ли мы эффект этой связи в современной Германии, самой нереволюционной из всех стран мира, которая пару лет назад стояла на краю революционной бездны? Этих рассуждений достаточно, чтобы отчетливо обрисовать социальное действие этой связки явлений.
3. Обратимся теперь к подавлению инстинкта самосохранения, который служит целям выживания индивида, а также к подавлению инстинкта коллективного самосохранения, который служит целям выживания социальной группы: семьи, нации, племени, государства, церкви, то есть любого кумулятивного образования, соорганизованного вокруг общности интересов. "Зерна" обоих инстинктов наследуемы и достаточно могущественны. Их подавление, особенно если это происходит одновременно, очень часто приводит к революциям. В качестве яркого примера подобного подавления можно обратиться к опыту неудачных войн.
Война есть инструмент смерти. Она сурово подавляет инстинкт самосохранения, ибо принуждает человека поступать против его воли и перебарывает его неискоренимо протестующий стимул к жизни. В то же время она подавляет и инстинкт коллективного самосохранения, принуждая людей к уничтожению и оскорблению друг друга, подвергая опасностям и лишениям целостные социальные группы.
Следует ли удивляться после этого, что ужасающие войны зачастую приводят к социальным взрывам? Репрессированный импульс самосохранения приводит к дисфункции условных инстинктов, нарушает послушание, дисциплину, порядок и прочие цивилизованные формы поведения и обращает людей в беснующиеся орды сумасшедших. Именно это произошло с русской армией в 1917 году, а позже с немецкими солдатами в 1918 году. Люди, ставшие рабами своего инстинкта самосохранения, бросают все и с яростью набрасываются на правительство, переворачивают существующий социальный порядок, воздвигают знамя революции.
Это объясняет, почему многие революции происходят сразу после или во время неудачных войн. Вспомним, что революции нашего времени - русская, венгерская, немецкая, турецкая, греческая, болгарская - были совершены при этих обстоятельствах. Применимо это и к русской револю ции 1905 года. Турецкая революция смела режим Абдул-хамида после неудачной войны. А Парижская коммуна 1870-1871 годов - разве не результат поражения в войне с немцами? Французская Жакерия 1358 года и революционные движения конца XIV века произошли в результате неудач в Столетней войне и пленения короля Иоанна II после битвы при Пуату в 1356 году. В равной мере это относится и к английскому восстанию 1381 года Уота Тайлера: волнения начались после поражения английской армии при Ла-Рошеле, собственно восстание разгорелось после неудачных военных действий против Ковенантеров. Вспомним и о революционных движениях в Германии и Италии конца XVIII - начала XIX века, вспыхнувших после серии поражений этих стран от наполеоновской армии.
Даже этого далеко не полного списка революций, разразившихся под непосредственным влиянием военных неудач, достаточно, чтобы убедиться в истинности приведенного выше утверждения.
Конечно же, войны приводят к революциям не только благодаря "репрессии" упомянутого инстинкта, но и в результате подавления других инстинктов людей (рост бедности, голод и дезорганизации структур, вызванные войнами, и т. п.). Но все же революционный эффект войны в первую очередь осуществляется через подавление упомянутого инстинкта. Люди, заинтересованные в войнах, вовсе не жаждут революций. Однако кто посеет ветер, тог пожнет бурю.
Сказанное можно отнести и на счет режимов диктаторской власти
Режимов бесконечных арестов, преследований и наказаний. Они также представляют комплекс актов, подавляющих инстинкты самосохране ния и самовыражения личности. Постоянный риск и отсутствие гарантий в условиях деспотических режимов приводят к "репрессиям" известного тотка: страх, неудовлетворенность, негодование, наконец, попытки свер жения "репрессирующего" режима.
Опосредованно подобные режимы репрессируют также инстинкт группового самосохранения, поскольку каждый очередной арест или убийство одного человека есть одновременно и покушение на всю группу
Семью, друзей, ближайшее окружение. Нередко подобные режимы подавляют этот инстинкт, подвергая гонениям символы групп, их цен ности (особенно это относится к преследованиям религиозных, полити ческих, национальных и им подобных групп). В результате резко воз растает потенциальная возможность революционного взрыва благодаря количественному росту "репрессированных" индивидов. Пожалуй, от сюда становится ясным, почему подобные общества постоянно "бере менны" революционностью, в их социальном фундаменте заложены мины, готовые вот-вот разорваться при условии даже малейшего посла бления контроля сверху. Все это проясняет революционизирующий эф фект войн и деспотических режимов.
4. Нетрудно вообразить, что подавление других инстинктов, как, к примеру, полового, способно сыграть известную роль. Легенда, согласно которой римская революция, положившая конец монархическому строю, была вызвана сексуальными преследованиями римлянок со стороны последнего римского царя, по-видимому, не так уж и далека от действительности.
Подавление полового инстинкта может вызываться разными способами и обстоятельствами: в одном случае простой невозможностью его удовлетворения, в другом - за счет растущей распущенности привилегированных классов, подавления инстинкта "ревности", искушениями, деморализирующими жен и дочерей граждан. Роли подобных "репрессий" зачастую не придается большого внимания. На первый взгляд ее роль может показаться непримечательной, хотя в серьезности самого инстинкта вряд ли кто будет сомневаться. Для того чтобы убедиться в обратном, достаточно присмотреться к многочисленным революционным речам и прокламациям, в которых негодование масс искусственно разжигалось за счет гипертрофированного акцентирования репрессий этой группы инстинктов. В то же самое время эти речи бессознательно отражают революционный характер этого фактора.
"Рабочие, если вы не желаете, чтобы ваши дочери стали предметом наслаждения богачей... восстаньте!" Призыв Парижской коммуны может послужить одним из ярких образцов прокламаций подобного толка. Кто станет утверждать, что указанный здесь мотив не был также среди базовых причин и других революций? Любому мало-мальски знакомому с историей известно, что среди революционных вызовов правителям всегда были обвинения в безнравственности, распущенности, соблазнении жен и дочерей низкого происхождения. Да в общем и сам антураж повседневной жизни большинства свергнутых правительств недвусмысленно свидетельствует о сексуальной "жизни" правителей, репрессирующих половой инстинкт масс. Аморальный тип поведения папской курии и римской католической верхушки был одним из поводов, почему церковь начали именовать вавилонской блудницей, почему она утратила свой былой престиж и влияние над массами. Ненависть к епископату среди чехов накануне гуситских войн, а также среди населения других европейских стран накануне Реформации вселял сам епископат своим безнравственным поведением, "деморализуя" своих прихожан 1 . Многим из них предъявлялось обвинение в распущенности, сожительстве (нередко в содержании целых гаремов), половой связи с матерями и сестрами, в превращении монастырей в бордели и т. п. 2
Все это не могло не привести к подавлению ревности и других сексуальных рефлексов масс, с одной стороны, а с другой - к падению морального престижа епископата. Наконец, в один прекрасный день ореол власти испарился, а в ее сохранении возникают законные сомнения.
Обратимся к России кануна революции 1917 года. Что было роковым фактором, окончательно погубившим царизм? Распутинщина. Обвинение императрицы и ее двора в сексуальном распутстве 3 (сейчас не принципиально, насколько оно было справедливым), распутинщина были одним из факторов русской революции. То же самое мы наблюдаем накануне Великой французской революции, я имею в виду все то же обвинение Марии Антуанетты и ее окружения. Собственно, иЪ нашей повседневной жизни престиж и репутация человека могут незамедлительно пошатнуться под воздействием обвинения в аморализме илл в результате скандала на этой почве.
Вообразим на мгновение, что правительство некой современной цивилизованной державы заявит о своих плотских претензиях в отношении всех женщин государства и попытается провести эти претензии в жизнь. Нужно ли говорить, что результатом такого поворота событий может быть лишь революция. Одного лишь упоминания о подобном "experimentum crucis" 4 * достаточно, чтобы осознать всю полноту социальной значимости этой группы инстинктов.
1 Denis E. Huss et la Guerre des Hussites. P., 1878. P. 13-14. :
1 Weber M. General History. Vol. 8. P. 190-191.
3 О роли распутинщины в расшатывании престижа монархии среди простых людей и армии см. воспоминания В. Шульгина "Дни".
4 * "опыт креста", то есть решающий эксперимент, определяющий путь дальнейших исследований (лат.).
5. Тот же эффект легко пронаблюдать, если обратиться теперь к подавлению импульсов свободы 1 .
Всякие строгие ограничения в миграциях, коммуникациях и действиях людей приводят к подавлению этого импульса. Только тогда, когда репрессии перекрывают все границы возможного (так же как и в случае неимоверного голода) и полностью "растворяют" этот инстинкт (в павловских экспериментах собака с вытравленным инстинктом свободы была обречена на длительную голодную смерть), то есть когда люди превращаются в "биологизированных рабов", это подавление может и не провоцировать революционной контрреакции. Вплоть до этого предела рост репрессии должен сопровождаться ростом воли к сопротивлению и стимулировать переворот существующего режима. Вот почему режимы "подавления" и "деспотии" неизбежно приводят к социальному взрыву, если не противодействие сил контроля, которые могут временно отодвинуть срок взрыва, анигилируя инстинкт свободы. Связь между ростом репрессии рефлекса свободы и дезорганизующими взрывами присуща всей многовековой человеческой истории, и, видимо, нет надобности в каких-либо конкретизирующих примерах.
То же самое можно сказать и о подавлении других врожденных или приобретенных инстинктах. Хотя каждый из них, взятый сам по себе, - лишь элемент в системе сущностных составляющих необходимого бытия индивида (вспомним поговорку: primum vivere deinde philosophare 2 *), все же их роль не столь жизненно важна.
6. Возьмем далее группу инстинктов самовыражения унаследованных способностей. Различие в наследуемых способностях суть факт установ ленный; но он лежит в основе профессионального выбора людей. Предпо ложим, что механизм социальной селекции и распределения перестал должно функционировать, а индивиды начинают занимать те позиции, которые и подавно не соответствуют их талантам: прирожденный прави тель или "Цицерон" становится обыкновенным работником, который так ничем и не отличится, а прирожденный организатор - портным или чем-либо в этом роде. Что же тогда приключится с подобным обществом?
Подавление инстинкта самовыражения всех этих людей проявится крайне остро. Никто из них не будет удовлетворен занимаемой общественной позицией, и все будут проклинать узы, связывающие их, мечтая не о чем другом, как об их разрушении. В то же время каждый из них предпочтет вкладывать минимум усилий в не интересующую их профессию. В результате группа людей с репрессированным инстинктом, помышляя об эмансипирующей их революции, восстанут. "Прирожденный" правитель, ставший простым рабочим, обернется лидером конспиративной организации; "Цицерон" станет пропагандистом; организатор создаст нелегальную партию; "поэт" восславит революцию, да и все остальные индивиды-"перевертыши" составят революционные армии и, таким образом, революционная ситуация будет создана.
1 В соответствии с И. П. Павловым, я понимаю под этим врожденные импульсы, принуждающие людей преодолевать препятствия, ограничивающие их свободу коммуникации, передвижений, действий. Согласно И. П. Павлову, "реф лекс свободы - типичная черта, характерная реакция всех живых существ -- яв ляется наиважнейшим из числа врожденных инстинктов. Благодаря ему любое, даже небольшое, препятствие на пути живого органичма разрушается, если противоречит его жизненному курсу. Всем хорошо известно, как ограниченные в свободе животные, особенно привыкшие к дикой жизни, пытаются высвобо диться".
2 * прежде выжить, а уж потом философствовать (лат.).
Мы лишь немного пофантазировали о возможном неадекватном репрессивном распределении индивидов в обществе, но наша гипербола недалеко унесла нас от реальности. Нетрудно увидеть нечто подобное в любом обществе в предреволюционный период, когда соответствие социальных позиций способностям людей, особенно врожденным талантам, попросту не соблюдалось. Вот почему столь часто в такие периоды встречаются группы людей с подавленным инстинктом самовыражения, который вдобавок подавляется со стороны искусственно созданной славы и привилегий ни к чему не способных индивидов, так сказать, "прирожденных рабов", но взобравшихся на вершину общественной лестницы. А отсюда революционные настроения многих репрессированных индивидов - писателей, мыслителей, журналистов, поэтов, общественных деятелей, ученых, предпринимателей и буржуазии, а также массы других людей, находящихся у подножия социального конуса, которые негодуют по поводу своих социальных позиций и жаждут восхождения, а потому готовых приветствовать любого, кто высвободит их из "лап" репрессирующего режима.
7. То же можно сказать и о подавлении других инстинктов, которое приводит к более или менее схожим последствиям. Удивительно, что революционизирующее влияние репрессированных инстинктов обычно остается непримеченным.
А вот зримый предлог к революционным событиям бывает совершенно иным. Скажем, введение нового навигационного закона, учреждение молитвенной книги, созыв Генеральных Штатов, борьба за создание ответственного кабинета министров или ссора вокруг ряда религиозных догм, да и вообще что-нибудь в этом роде. Полагать, что подобные конкретные поводы могут сами по себе провоцировать революционные движения, если не предварительное подавление базовых инстинктов людей, по меньшей мере наивно. Все это не более чем искра в пороховом погребе. Функция их - роль повода, своего рода предохранительного клапана, через который выплескивается все накопившееся недовольство 1 . Их внутренний революционный потенциал невелик и сам по себе не вызывает революционного урагана. Но когда подавление инстинктов аккумулировано, то любое мало-мальски значимое событие провоцирует прямо или косвенно революционный эффект репрессий и приводит к взрыву.
1 Э. Дени, исследователь гуситских войн, совершенно справедливо по этому поводу пишет: "Человеческие страсти играют определенную роль во всей религиозной трансформации, но они всегда скрыты и представлены в форме догматической и теологической" (Denis E . Huss et la Guerre des Hussites. P. 32).
Иными словами, постановка грандиозной драмы, комедии или трагедии революции на исторических подмостках предопределена первым долгом репрессированными врожденными рефлексами. Только от них зависит, будет ли разыгрываемая пьеса именоваться "революцией" или нет. Если "да", то пьеса будет иметь успех, а в актерах недостатка не будет. Значение безусловных импульсов гораздо существеннее, чем вся совокупность бесчисленных условных рефлексов. Последние могут определять мизансцену, прически и гардероб героев и событий. "Идеологические" факторы детерминируют скорее конкретные формы, монологи, диалоги и случайные реплики участников революции. От них же зависит, что будет написано на знаменах - "Святая земля", "Истинная вера", "Конституция", ""Правовое государство", "Демократия", "Республика", "Социализм" или что-либо другое. Они определяют также выбор популярных героев революционных движений, будь то Христос, Гус, Руссо, Лютер. Маркс, Толстой или Либкнехт; а также выбор дискурсивной идеи Библия, толкование Евангелия, национальная идея, теория прибавоч ной стоимости и капиталистическая эксплуатация; выбор эмблемы
"фригийский колпак", "зеленый сыр", "черная рубаха", "пятиконечная звезда" и т. п.; выбор места действия - катакомбы, церковь, городская ратуша, современный парламент; способ распространения революцион ных идей - при помощи пергамента, манускрипта, печатного станка; наконец, орудия революционного правосудия - булава, топор, меч или гаубица, динамит, танки и дредноуты. То есть их роль в целом сводится к выяснению конкретных форм революционности. Но было бы тем не менее несправедливым сделать из этого вывод, что, единожды появив шись на революционной сцене, "идеологические факторы" не могут превратиться в эффективную движущую силу революций.
Устная и печатная пропаганда, безусловно, чрезвычайно значима в деле кристаллизации бесформенного чувства негодования. Но становится действенной лишь при условии предшествующего подавления базовых инстинктов масс. Без этого пропаганда бессильна в провоцировании какого-либо социального взрыва. Несмотря на многочисленные денежные затраты русского правительства на монархическую пропаганду, она была безрезультатной в силу своего конфликта с репрессированными инстинктами масс. И напротив, пропаганда социализма, коммунизма и других революционных течений шла весьма успешно. После июля 1917 года коммунистические призывы стали вообще вне конкуренции.
Но вот пролетело три года. Коммунисты монополизировали всю прессу, блестяще организовали свою пропаганду. Увы, их учение, которое было столь популярным ранее, не находит уже новых поклонников. Зато контрреволюционные идеи, в том числе и монархические, распространяются чрезвычайно широко. Пример русской революции вовсе не единичный в истории, он лишь вновь подтверждает идею о том, что "речевые рефлексы", взятые сами по себе, не отличаются особым постоянством. То же самое относится и к остальным "идеологическим факторам". Их роль сводится лишь к обрамлению революции в конкретную форму, в то время как само явление - повторюсь - детерминировано подавлением врожденных инстинктов масс.
Какие социальные группы становятся революционными, в какой степе ни и почему? Допустим, что наша теорема верна, тогда из нее следует: 1). В течение дореволюционного периода мы должны обнаружить исключительно сильное подавление серии базовых импульсов масс. 2). В любом обществе те индивиды и группы в первую очередь будут склонны к революционным действиям, чьи базовые инстинкты репрессированы. 3). Поскольку подавленные инстинкты разных людей и групп отличаются по характеру и глубине, то, в соответствии с теоремой, их характер и количество должны детерминировать и объяснять: сколь далеко в революционной диспозиции зашла каждая группа, кто первой из них начнет революцию, в каком порядке все последующие группы будут вступать в революционное движение.|К примеру, дореволюционный порядок некоего общества подавлял в одной группе населения серию инстинктов: а, б, в, г, д, е в другой - а, б, в, г, ж в третьей - а, б, в, з в четвертой - а, б, и
в пятой - а, к в шестой - а
Предположим, что наиболее сильные инстинкты и соответственно более других репрессированные будут обозначены начальными буквами алфавита. Нетрудно заметить, что первая группа людей будет в таком случае самой революционно-экстремистской и последней, покинувшей бастионы революции, поскольку ее импульсы труднее всего удовлетворить или удержать в строгих границах. Каждая последующая группа - все более умеренна в своих революционных требованиях, а потому быстрее выйдет из революционного процесса по мере его эскалации. Подавление инстинкта "а" последней группы проще всего устранить, и потому эта группа будет первой, которая "откажется" от революции. Эта следуемая из теоремы схема объясняет реальное поведение разных групп в революционные периоды 1 . 4). Далее, принимая справедливость теоремы, социальные агрегаты, чьи инстинкты репрессированны более всех остальных, должны, согласно схеме, стать носителями самых радикальных настроений.
Таковы выводы, следуемые из нашей фундаментальной теоремы. Верны ли они? Думаю, что да. Прокомментируем вначале первые три положения. Исследование дореволюционной ситуации в любом обществе покажет, что базовые инстинкты самого широкого круга социальных групп безжалостно подавляются.
Что, собственно, мы наблюдаем в России накануне революции 1917 года?
2). Жесточайшее подавление инстинкта группового самосохранения среди более 90 процентов населения вследствие постоянных поражений, беспомощности властей и даже государственной измены ряда деятелей 2 .
3). Жесточайшее подавление пищеварительного инстинкта, следуемое из дезорганизации экономической жизни общества и сложности продуктового обеспечения городов, в особенности обострившееся в конце 1916 года 3 .
4). Жесточайшее подавление инстинкта свободы, связанное с введением военного положения в стране с 1914 года (военная цензура, трибуналы, деспотическая политика, проводимая в жизнь государственными ставленниками).
5). Подавление собственнического инстинкта, вызванного, с одной стороны, обнищанием большей части населения, на плечи которого обрушились все тяготы военного времени (рабочие, государственные служащие, интеллектуалы, часть буржуазии и крестьянства); с другой - обогащением барышников; с третьей - правительственным вторжением в экономические отношения (установление фиксированных цен на зерно, которые всегда ниже рыночных).
1 Это объясняет также и "контрреволюционно"-реставрационный радикализм подавляемых революцией групп. Чем больше число инстинктов и чем значитель нее они подавляются революцией, тем более экстремистскими становятся эти группы в своих реставрационных порывах. Придворные и аристократы, как правило, подвергаются самым значительным репрессиям, а оттого их желание реставрировать прежний порядок обычно отмечено радикализмом и особой страстностью. Группы, слегка потревоженные революцией, всегда остаются более умеренными в своих реставрационных устремлениях; они склонны извлечь мак симум из "революционных завоеваний".
2 В одном из своих выступлений в Думе Милюков объявил, что "глупость и государственная измена" стали главными причинами волнений в стране. См. его "Историю русской революции". Т. 1.
3 См. об этом: Кондратьев. Регуляция рынка в годы войны и революции. М., 1922.
6). Подавление сексуального инстинкта населения беспутством правящих кругов и распутинщиной.
Не будем останавливаться на репрессиях других инстинктов людей, а также на бессилии властей хоть как-то контролировать или способствовать "выходу" репрессированных импульсов. Мы подойдем к этому сюжету несколько позже.
Такого стечения обстоятельств было вполне достаточно, чтобы вызвать взрыв революционного гнева. Никто специально не подготовлял его 1 , но все ожидали его как грома, не ведая только, когда он разразится. И действительно, революция началась, как раскат грома. Какие же группы были замешаны в этом? Пожалуй, около 95 процентов населения, у которых либо все, либо практически все базовые инстинкты были подавлены. Лишь после первого взрыва начался любопытный процесс самовыдвижения революционных требований разных групп, их самоопределение и, наконец, "успешный исход" из революции.
1 Об этом написано в воспоминаниях Мстиславского ("Пять дней") и Суханова ("Воспоминания о революции").
Описанная выше схема как раз основана на наблюдении за подобными процессами. Единодушным было усилие всего населения в разрушении старого режима репрессий. Но буквально через пару недель это единодушие рассыпалось, как прах, и гомогенная в прошлом масса негодующих людей дифференцируется и распадается на сектора в четком соответствии с типом их подавленных инстинктов. В течение двух-трех дней после 12 марта 1917 года образовался первый дуализм власти - Советы и Временное правительство. Падение монархии, означавшее одновременно и падение нобилитета, способствовало уничтожению ограничений в деятельности коммерческих и индустриальных классов; уничтожению допустимых пределов, установленных для социальных и муниципальных работников, для которых был закрыт проход к высшим позициям; уничтожению ограничений в активности среднего офицерства, которое выросло в чинах и теперь было окружено аристократами и собственными гвардейцами; уничтожению ограничений в свободе творчества значительных кругов интеллектуалов и официальных лиц, которые видели в правительстве главный источник пережитых военных неудач. Все эти группы были ныне умиротворены; они составили ядро тех, кто оказывал давление на Временное правительство, дабы приостановить дальнейшее поступательное движение революции. Голод, холод, лишения и война, монотонный физический труд не затрагивали их особенно, в то время как их подавленные инстинкты были более или менее удовлетворены.
По-иному складывались дела у рабочих, солдат, крестьян, отбросов общества, преступников и маргиналов. Вышеупомянутые группы людей во главе с Временным правительством не желали приостановления войны. Вот почему подавление базового инстинкта самосохранения у солдат не было уничтожено, и потому они не могли удовлетвориться первым этапом - Февральской революцией.
Но что принесла эта революция трудящимся массам страны?
Фактически ничего, кроме свободы на бумаге. Не изменилось их экономическое положение; напротив, нищета возрастала, а монотонный физический труд на заводах остался прежним. "Буржуазная мишура", которая была повсюду на виду, лишь будила в них зависть, однако роль, которую было позволительно играть массам, оставалась предельно скромной. Практически никакие ограничения не были уничтожены; не произошло искомого раскрепощения ни пищеварительного инстинкта, ни собственнического, ни всех остальных. Иными словами... рабочие вынуждены были педалировать революцию и стремиться к слому ограничивающих обстоятельств, которые все еще оставались для них таковыми, но которые уже долее не существовали для групп умеренных.
То же относится к крестьянам. Февральская революция лишь обещала, но фактически не дала помещичьих земель, не сократила их обязательства по подготовке зерна и других продуктов питания, даже скорее увеличила их, не приостановила отток рабочих рук в виде рекрутства из деревень. Кроме того, подавлялся их инстинкт самовыражения в виде гражданского неучастия в сравнении с другими общественными классами. Соответственно... крестьянство не видело особого резона для торможения дальнейшей радикализации революции. Все это применимо и в отношении маргиналов, преступников и всякого рода авантюристов, пролетариев умственного и физического труда. "Помутнение воды" - углубление революции - было для них столь же насущным. Таким образом, одни группы пытаются ее приостановить, а другие, наоборот, форсировать. Октябрьская революция стала неизбежной после соорганизации трех сил - рабочих, солдат, требующих "мира любой ценой, пусть даже позорного", и крестьянства.
В течение первых месяцев после Октябрьского переворота были уничтожены многие ограничения, довлеющие над этими тремя группами населения: крестьяне получили санкцию на захват помещичьих земель; солдаты получили право на прекращение войны и возвращение домой; рабочим было дано право не работать, занимать наиболее важные административные посты, сопротивляться буржуазии, устанавливать контроль над заводами и фабриками. Что же касается отбросов общества, преступников, авантюристов и прочего сброда, то и они получили места в правительстве и обрели полную свободу для удовлетворения своих естественных потребностей в форме убийств и грабежа, правда, если они направлялись против "буржуазии и контрреволюционеров".
Такими средствами обрели силу большевики после Октябрьской революции.
Но прошло не более нескольких месяцев, и картина начала постепенно изменяться. Крестьянство не получило ровным счетом ничего, напротив, все больше и больше продуктов вымогалось грабежом или реквизициями. Результатом стала серия крестьянских бунтов и их отход от революции, удерживаемый еще частично страхом возвращения помещиков, восстановления старого режима и связанных с ним запретов. Красная Армия находилась приблизительно в том же положении, за исключением, может быть, нескольких сотен привилегированных большевистских преторианцев. Рабочий класс в 1919-1920 годах тскже испытал немало лишений от голода, принудительного труда, бюрократизации и тирании новой власти. После ряда восстаний рабочих, "красных" солдат и крестьян в марте 1921 года новое правительство было на пороге того, что его вот-вот скинут; удержалось же оно у власти лишь благодаря жесточайшим репрессивным мерам, вводу новых ограничений и отходу от идеи коммунизма. Кроме того, для сохранения власти была введена многочисленная личная охрана для крупных государственных деятелей. Часть интеллигенции, особенно высокопрофессиональных специалистов, удалось склонить к сотрудничеству, подкупив ее высокими заработками, а предпринимателей - искушением обогатиться на спекуляциях. Но для того чтобы платить этим людям, они вынуждены были все больше и больше грабить крестьянство и эксплуатировать рабочих. Новое подавление инстинктов привело к тому, что в 1922-1924 годах они фактически оказались во враждебном большевикам лагере. Реальную поддержку Советскому правительству оказывали пить преторианская гвардия, "спецы" и частью нэпманы. Такая поддержка могла бы оказаться не столь солидной, если бы не усталость в стране от войн, революции, чрезмерного обнищания, эпидемий и безграничных просторов и разбросанности населения - главного препятствия на пути консолидации социальных сил. Из приведенного схематичного наброска видно, что наши первые три предположения теоремы полностью подтверждаются всем ходом русской революции.
Жесточайшее подавление многих базовых инстинктов крестьянства, рабочих, буржуазии, низшего духовенства и интеллектуалов, без сомнения, существовало во Франции накануне революции 1789 года.
Крестьянство облагалось громадными феодальными повинностями и платежами (не следует забывать при этом и о голоде 1788 года); рабочие страдали от нищеты и голода; буржуазия бесновалась от факта привилегий нобилитета; низшее духовенство - от привилегий епископата. Буквально все, даже "привилегированные", чувствовали себя "подавленными". Общество, еле сдерживаемое деспотической монархией, в тисках которой оно пыталось функционировать, в надежде апеллировало к идее конституции, "которая должна быть дарована королевству".
Взрыв был неизбежным, и вскоре он произошел. Группы, преданные революции, включали в себя подавляющее большинство населения. Радикализация революции и "отхода" от нее все новых и новых индивидов демонстрирует действие описанного выше естественного закона революции. Как только некая группа, участвующая в движении, находила удовлетворение своим подавленным инстинктам, она тотчас же теряла интерес к революции. И если новая революционная власть пыталась принудить ее к соучастию, то она тотчас же оборачивалась против него.
И во Франции крайний экстремизм проявляют неудачливые интеллектуалы, рабочие, преступники и авантюристы, составившие ядро якобинцев. В союзе с другими группами они представляют собой "загонщиков" революции. Рабочие и торговцы попервоначалу поддерживали якобинцев, но как только они стали ощущать вторичное подавление инстинктов на своей собственной шкуре (голод, безработица, закон Ле Шапелье, трудовые повинности, принудительные работы), они мгновенно начали переходить на сторону врагов революции и безуспешно пытались приостановить ее ход (вспомним о заговоре Бабефа). Крестьянство, освободившись от феодальных повинностей и захватив земли, проявило полную индифферентность по отношению к революционному центру; но как только стали попираться их права в виде бесконечных реквизиций, они незамедлительно стали оборачиваться врагами революционного правительства. То же произошло и с низшим духовенством.
И здесь, как и везде, первоначальный революционный порыв, основанный на единстве чувств, был единодушным; но позже, вследствие разницы в глубине и наборе подавленных инстинктов, революционный поток разделился на несколько течений. И чем дальше шли радикалы, тем суше становился поток, образовывались обратные течения за счет тех групп, которые получали освобождение от подавленных инстинктов. Тем временем революционный авангард начинает репрессировать удовлетворенные группы и тем самым своими же руками выталкивает их в стан противников дальнейшего углубления революции. Под конец всего этого возрастают столь значительные ограничения, что выравниваются по своему количеству с репрессированными импульсами старого режима. В результате революционная власть теряет всякую поддержку и вынужденно уступает место новому правительству, которое представляется спасительным по сравнению со "смертоносной" тиранией радикалов.
Мы можем наблюдать подобное подавление врожденных рефлексов и накануне английской революции. Правление короля Карла I было по сути тираническим. Закон и права нации систематически попирались. Королевские обещания не выполнялись. Новые налоги и монополии вводились на такие товары, как соль, мыло, уголь, железо, вино, кожа, крахмал, табак, пиво и т. п. Население было разорено. Королевские угодья росли за счет деспотических аннексий частных владений. Судьи и высшая администрация были коррумпированы. Население страдало от постоянно расквартированных в деревнях воинских подразделений. Каждодневно попирались не только богатые, хоть они и были солидным источником пополнения фиска, но и бедные, ибо они были не опасны для режима. Аристократии предписывалось жить в своих поместьях. Кроме всего этого - невероятное давление религиозного порядка, причем как на простых людей, так и на духовенство; строгая религиозная цензура и т. п. Требовались невероятные усилия для того, чтобы "благополучно" вынести все это подавление инстинктов людей всех классов и национальностей. Но репрессии не могли длиться вечно, рано или поздно они должны были привести к взрыву.
Дальнейшее развитие английской революции, рассматриваемое с точки зрения радикализма разных групп и времени их исхода из процесса, соответствует положениям "2" и "3" нашей теоремы.
Обратимся к другому примеру - чешскому обществу XIV века. Накануне гуситских войн свободы и социального равенства фактически не существовало. Феодальные порядки становились все более и более репрессирующими, повинности росли, пошлины становились все многочисленнее. Эксплуатация простого люда со стороны дворянства возрастала. О какой справедливости можно было говорить, если обидчик одновременно был и судьей. Крестьянство запросто лишалось земли. Переживание от того, что чехи становились "рабами", было с каждым днем все сильнее, усиливалось оно вдобавок иностранным господством в Богемии.
Обнищание шло нога в ногу с обогащением аристократии, особенно германцев и римской католической церкви, а также с усиливающимся распутством и коррумпированностью духовенства. Из всего этого ясно, насколько значительным количественно и качественно было подавление человеческих инстинктов накануне революции.
Нет необходимости, видимо, продолжать список примеров из истории других великих революций. Читатель может сам набрать нужное количество, анализируя под заданным выше углом зрения предреволюционную ситуацию в любой стране.
Из всего рассмотренного материала явствует, что число групп, вовлеченных в революционное движение, особенно во времена великих революций, достаточно значительное. Эти группы крайне разношерстны и состоят из людей самых разных социальных позиций. Здесь можно увидеть и негодующего за прошлые унижения профессора, и обиженного редактором газетчика, и ущемленного знатью интеллектуала, и обанкротившегося банкира, и разорившегося аристократа, и голодающего рабочего, и разоблаченного авантюриста, и склонного к насилию преступника, а также и душевно неуравновешенного, но готового к самопожертвованию идеалиста. Многие из них страдают от голода, холода; другие исходят завистью, алчностью, мстительностью, страхом или гневом; третьи - жаждой и мечтой улучшения существующих отношений в обществе и т. п.
Все эти мотивы не что иное, как разнообразные формы проявления подавленных базовых инстинктов, удобренных тем, что основы социального строя расшатаны, а дорога к революции открыта идеями Руссо и Вольтера, Иоанна Гуса и Иеронима Пражского, индепендентами и Лильборном, Марксом и Лассалем, Лавровым, Михайловским, Плехановым и другими. Именно под этим влиянием радикальных или умеренных "освободителей" начинаются всякие дерзновения "репрессированных" масс. Под их влиянием происходит дальнейшее углубление революционного процесса, за которым следует... коллапс.
Наше предположение подтверждается также и отличием в степени революционности жителей городов и жителей деревень. Профессор Э. Хайэс справедливо отмечал, что горожане, как правило, более революционны, чем сильчане. Более того, они обычно выступают зачинщиками, в то время как революция затухает чаще в деревне. Из недавних событий примерами, иллюстрирующими этот тезис, могут служить события в России, Венгрии, Баварии и Италии, а еще раньше события, происходящие в период Парижской коммуны во Франции... и даже во времена Великой французской революции 1789 года.
Почему же так происходит? Да прежде всего оттого, что человек с его инстинктами и рефлексами менее приспособлен к условиям большого города, чем сельскому образу жизни. Город - явление сравнительно недавнее в истории человечества, особенно современный индустриальный город. Люди в течение тысячелетий адаптировались к деревенской среде обитания, а не к городской. Перенесенный, однако, волею истории со всем своим багажом старых инстинктов в город, человек ощущает себя лежащим на "кровати из гвоздей", к которой его рефлекторная система отнюдь не приспособлена. Возьмем, к примеру, громадные массы городского пролетариата.
Каковы условия их жизни? Работа в закрытых пространствах, господство бездушных машин из стали... Ужасающий шум и грохот... Одна и та же работа повторяется изо дня в день, механическая, монотонная, не дающая ничего ни сердцу, ни мозгу. Где и когда людские инстинкты адаптировались к подобным условиям, и могут ли вообще люди найти в такой работе удовлетворение? Естественно нет. В таких условиях не находят выхода ни импульсы творчества, новаторства, ни стремление к смене обстоятельств, ни любовь к перемещениям и т. п.
Добавьте к этому и тот факт, что пролетариат не имеет никакой собственности. А кроме того, в городах наряду с подавлением всех инстинктов взору пролетариата, с одной стороны, открыт мир плутократии, с другой - пучина бедности 1 . Следует ли удивляться, что пролетарии умственного и физического труда всегда недовольны и извечно склонны к революционности 2 .
" Hayes E. Introduction to the Study of Sociology. P. 63.
2 Репрессирующее воздействие городской среды и слабая адаптивность к ней людей просматривается и на ряде других процессов: ускорение биологического старения организма, чрезвычайно высокий процент преступлений, мертворожде-ний, самоубийств, да и вообще высокий уровень смертности. См. об этом: Mayer . Moralstatistik. 1917. S. 108-109, 139, 274, 332-333, 504-505, 727-729.
Все изложенное можно расценивать в качестве дополнительного подтверждения нашей теоремы о генезисе революций. Из всего сказанного можно заключить, что теорема установлена и доказана.
Дезорганизация власти и социального контроля. Кроме универсального подавления базовых инстинктов человека существует еще одно немаловажное условие, необходимое для продуцирования революционного взрыва. Это - недостаточное и недейственное сопротивление революционному подъему репрессированных масс. Под недостаточностью и недейственностью я подразумеваю неспособность властей и властвующей элиты: а) разработать контрмеры против давления репрессированных инстинктов, достаточных для достижения состояния социального равновесия; б) удалить или, по крайней мере, ослабить условия, продуцирующие "репрессии"; в) расщепить и разделить репрессированную массу на группы, настроив их друг против друга (devide et imperia 1 *), в целях их взаимного ослабления; г) направить "выход" подавленных импульсов в иное, нереволюционное русло.
Как уже не раз отмечалось, человек может быть доведен до крайнего голода, но если к его виску приставлен револьвер, то он и не притронется к стоящим перед ним кушаниям. Импульс, продиктованный голодом, будет подавлен, пусть даже если индивид находится на краю голодной смерти. В этом же духе можно рассуждать и о людях с другими подавленными инстинктами. В каждом обществе в любой период его развития мы обнаружим более или менее сильную "репрессию" инстинктов значительной части населения. И если эта репрессия не приводит к катаклизмам или мятежам, то лишь по причине сопротивления со стороны властей и привилегированных групп населения. В самом деле, нам хорошо известны периоды в истории, когда подавление инстинктов населения было крайне сильным, но оно вовсе не приводило к революционным взрывам, а лишь... к вымиранию одной части населения и рабству другой. Причина тому - чрезвычайно сильный и действенный государственный контроль. Захваты, оккупации, аннексии могут послужить в данном случае в качестве примеров.
Вспомним о Бельгии и части Франции, оккупированных Германией в годы мировой войны; о Рурском бассейне, захваченном Францией и Бельгией в 1923 году; о России, порабощенной бандой интернациональных негодяев, которых начиная с 1921-1922 годов ненавидят не меньше, чем, скажем, германцев в Бельгии и Франции, или как сейчас ненавидят французов и бельгийцев в Руре. Но вопреки этому оккупанты оказываются способными предотвратить потенциальный революционный взрыв 2 .
Иными словами, для революционного взрыва мало одних подавленных инстинктов, необходимо еще и отсутствие мощного, эффективного сопротивления властей и правящих кругов. Мы наблюдаем нечто подобное в дореволюционные эпохи? Без сомнения.
Атмосфера предреволюционных эпох всегда поражает наблюдателя бессилием властей и вырождением правящих привилегированных классов. Они подчас не способны выполнять элементарные функции власти, не говоря уж о силовом сопротивлении революции. Не способны они и на разделение и ослабление оппозиции, сокращение репрессий или организацию "выхода" репрессированных импульсов в нереволюционное русло. Практически все дореволюционные правительства несут в себе характерные черты анемии, бессилия, нерешительности, некомпетентности, растерянности, легкомысленной неосмотрительности, а с другой стороны - распущенности, коррупции, безнравственной изощренности и т. д. Безмозглость, безволие, бесхитростность. "В стране нет рулевого. Где же он?.. Может, он уснул?.. Правитель утратил свою силу и долее уже не поддержка нам" - таковы комментарии Ипувера о слабости власти фараона накануне и во время египетской революции эпохи Среднего Царства.
В Древнем Риме накануне и во время движения братьев Гракхов (II в. до н. э.) мы видим подобное вырождение власти: вместо мудрых, энергичных и властных patres conscripti 3 * - дегенеративный сенат, льстивый, подобострастный и раболепствующий перед толпой и ее
1 * разделяй и властвуй (лат.).
2 Об исторической роли наказаний и сдерживания в виде услуг см. мою книгу "Преступление и кары" (Спб., 1914).
3 * сенаторы (лат.).
лидерами. Т. Моммзен так описывает этот период: "Никто более не желал жертвовать ни своим достоянием, ни жизнью во имя блага родины. Вместо героев - трусы; вместо добрых сенаторов - гнилая охлократия; вместо неумолимых воинов и правителей - трусливая и аморальная аристократия толпы".
Во Франции накануне Жакерии и революции конца XIV века наступает период царствования Иоанна II, правителя крайне бездарного, бесталанного вояки, окруженного такими же нулями, как и он сам.
В Англии Карл I и его правительство в равной степени было не способно следовать одной определенно строгой политической линии; успеха же они добивались лишь на поприще раздражения людей своими вечными шараханиями и истерическими взрывами деспотизма. Правительство то арестовывало членов оппозиции, то выпускало их на волю. Ввязавшись в войну, они не знали, как ее вести. Они не способны были даже оказать протекцию своим фаворитам, таким, как Букингем, Стаффорд, Вильям Лод и др. "Не ощущалось ни твердости целей, ни властной руки", - пишет Гизо.
В дополнение к этому - мотовство королевского двора, расшвыри-вание денег, создание синекур для своих фаворитов. Пенсии со времен королевы Елизаветы с 18 тысяч фунтов выросли до 120 тысяч. Расходы на содержание королевского семейства выросли почти вдвое, достигнув суммы 80 тысяч фунтов. И все это шло вперемешку с перманентным подавлением рефлексов людей 1 .
Воистину только самое некомпетентное правительство может столь успешно возбуждать народ против себя самого и оказаться столь неповоротливым, столкнувшись с результирующими беспорядками.
За долгие столетия до того французская аристократия успешно выполняла важные социальные функции, которые достались их предкам лишь как привилегии. Такое положение дел не могло долго сохраняться 2 .
Король может быть, конечно, человеком благородным, добросердечным и веселым. Но вспомним мудрые слова Наполеона: "Если люди говорят, что король мил, то это значит, что он дрянной правитель".
1 Ш. Гизо замечает, что "тирания Карла была если не самой жестокой, то, по крайней мере, самой несправедливой из всех царствований в Англии".
2 И. Тэн в своей книге "Происхождение современной Франции" (С. 8, 552- 553) верно подмечает: "Какой бы ни был общественный институт, но если современники обозревают его в течение сорока поколений, то их не следует расценивать как плохих судей. И если они доверяют ему свою волю и собствен ность, то делают это исключительно пропорционально его достоинствам. Не нужно ждать от человека благодарности за ничто, за ошибку или восхваления необоснованных привилегий без должных на то причин. Человек эгоистичен и слишком завистлив ко всему такому".
Людовик XVI не ведал, как повести себя, он не знал даже, о чем помыслить в сложившейся ситуации. Его правительство, возможно, и было честнее всех остальных, но при этом оно было правительством кризиса. В средние века короли династии Капетингов считались "защитниками народа", хотя на самом деле не были таковыми. Но если король больше уже не верховный командующий армией, не высший судья, не защитник городских коммун, то кто же он?
А рядом с ним - Мария Антуанетта и весь "лакированный" свет, блестяще знакомый с Вольтером и Руссо, но безвольный, неэнергичный и не желающий вникать в суть обстановки. Беспомощность власти проявилась и в начале революции - 6 мая 1789 года - при открытии Генеральных Штатов, да и во многих других событиях революции. Попервоначалу правительство еще пыталось притормозить разворачивающуюся драму революции, но вскоре бросило это дело, своей бездарностью лишь дополнительно раздражая народ. То же самое произошло и во взаимоотношениях с армией. Короче, так длилось до самой казни короля. "Дожди шли с первого дня". Людовик XVI весной и летом 1789 года все еще полагал, что он король, хотя далеко уже не был таковым. Он был лишен власти и славы.
А разве то же самое не повторилось в русской революции? Император Николай был буквальной копией Людовика; императрица Александра Федоровна - копией Марии Антуанетты. А придворные? Разве дряхлый Горемыкин, некомпетентный Штюрмер, сумасшедший Протопопов и ненормальный Вырубов и многие другие не были скопированы с придворного круга Людовика XVI? Ни одного министра здравомыслящего и властного. Перед нашими глазами - целая галерея физических и психических импотентов, бесталанных правителей, женственных и циничных карликов 1 .
Простого сопоставления этой картины с той, что наблюдалась тридцать лет до этого, в правление императора Александра III, достаточно, чтобы увидеть, к каким катастрофическим результатам приводит дегенерация власти и правящих кругов.
Вот почему не следует удивляться приговору истории, вынесенному русской аристократии, и пределу, который был положен этому наросту на теле России. Не удивляет нас также и полное отсутствие энергии класса в самозащите, в обороне старого режима и его сердцевины - самодержца. Гибель русской аристократии произошла безо всякого героизма. Нечто подобное можно наблюдать и на примере других революций. Все они подтверждают нашу догадку относительно второй
1 Воспоминания императрицы Александры Федоровны, Витте и многих других демонстрируют нам грандиозную картину ничтожности и вырождения.
причины революций - вырождение элиты общества. История "терпит" хищнические, жестокие, циничные правительства, но до поры до времени, пока они сильны, покуда они хотят и знают, как управлять государством. Несмотря на все негативные стороны их правления, они полезны обществу.
Вырождение власти правящих классов, если их положение исключительно и кастообразно, рано или поздно становится неизбежным. Вызвано это действием биологических и социальных факторов 1 .
Отпрыски талантливых правителей, как, к примеру, потомки русского и французского нобилитета, совершенно не похожи на своих отдаленных предков и, вместо того чтобы быть правителями "божией милостью", становятся, вследствие полного отсутствия управленческого таланта, "рабами от рождения".
Подобное вырождение всегда очень опасно для любого общества; в периоды кризиса оно предвещает катастрофу. Общее состояние дел в такие моменты усложняется еще и тем, что все тот же социальный процесс действует и в обратном направлении, то есть среди отпрысков угнетаемой части населения. Их дети иногда рождаются с качествами "прирожденных правителей".
Если "механизм социального распределения" работает совершенно и размещает первых в подчинительное положение, уступая позиции лидерам вторых, то из этого не следует никакого общественного ущерба. Принцип, столь необходимый процветающему обществу, гласит: "Каждому по его способностям (особенно врожденным)". В данном случае он не будет нарушен. Но, увы! До сих пор еще ни одному обществу не удалось продемонстрировать свою способность к подобной циркуляции членов. Множество обстоятельств способствуют тому, что "полноправные правители" остаются у вершин власти, занимая те же позиции, что и их предки. То же распределение сохраняется и среди "головастиков"" низших классов. Общественный баланс, таким образом, нарушается обоюдоостро.
Когда аристократия сильна и талантлива, то никакие искусственные барьеры не нужны для защиты ее от посягательств со стороны "выскочек". Но когда она бесталанна, то в искусственных препонах ощущается такая же острая необходимость, как костыль инвалиду, что, собственно, и происходит в истории. В периоды застоя в дореволюционные эпохи вырожденцы правящего класса прибегают исключительно к искусственным средствам для предотвращения процесса проникновения в их среду "головастиков" из низов и для монополизации всех высоких общественных позиций. Нечто подобное произошло в Древнем Риме, когда в середине II века до н. э. был принят закон о закрытии всех высших постов в стране для инородцев.
Исследование циркуляции элиты во Франции показывает, что начиная с XVII-XVIII веков проникновение "головастиков" из нижних слоев общества в высшие страты сопровождалось громадными трудностями преодоления многих барьеров протекционизма, с помощью которых вырождающийся правящий класс пытался сохранить свои монопольные позиции в обществе 2 .
Нечто подобное мы наблюдаем и в истории Англии, когда накануне английской революции аристократы во главе с королем пытались
1 О действии этих факторов см. мою "Систему социологии". Т. 2.
2 Ко1аЫпзка М. Ьа агси1а1юп с!е8 еШез еп Ргапсе. Ьаизаппе, 1912.
прекратить продвижение из нижних слоев общества наверх. Особенно это касалось представителей среднего класса, к тому времени достаточно окрепшего. Более того, предпринимались попытки столкнуть их еще "ниже", лишая их ранее принадлежащего права соучастия в правительстве.
То же происходило и с российским обществом накануне революции 1905 года, когда вырождающийся правящий класс упорно отказывал в соучастии талантливым "самородкам", "самоучкам" из других слоев, не желая урезывать себя в правах и готовый отвергнуть любых талантливых "пришельцев", таких, к примеру, как Витте 1 .
Нетрудно понять, что благодаря подобным мерам на вершине общества аккумулируются "бездарные правители", а "головастиков" у основания пирамиды власти становится все больше и больше.
Давление, которое оказывают первые, возводя все новые и новые барьеры для сохранения за собой высоких общественных позиций, становится все сильнее, равно как и чувство "подавленности" внизу. Рано или поздно эти барьеры должны быть разрушены. Кризис общества лишь ускоряет этот процесс. Когда же наступает революционный взрыв, то все барьеры и препоны на пути свободной циркуляции разрушаются одним ударом. Безжалостная революционная метла начисто выметает социальный мусор, не задумываясь при этом, кто виновен, а кто нет. В мгновение ока "привилегированные" оказываются сброшенными с высот социальной пирамиды, а низы выходят из своих "социальных подвалов". В "сите" селекции образуется огромная щель, сквозь которую могут проникнуть все индивиды безо всякой дискриминации. Но на второй стадии революция устраняет свои же собственные ошибки, воздвигая новое "сито", и циркуляция обретает обратное движение. Именно так, а не иначе развивались все революции.
Основные причины, порождающие вторую стадию революции. Из всего того, что было сказано, со всей очевидностью явствует, что вторая стадия революции - контрреволюция - логически вытекает из первой стадии.
Если главная причина первой стадии заключена в "репрессии" базовых инстинктов масс, то можно быть уверенным, что и вторая стадия вызывается к жизни той же причиной.
Как мы видели ранее, первая стадия всякой глубинной революции не устраняет самого факта подавления, а, напротив, лишь усиливает
1 С. Ю. Витте известный русский государственный деятель; выходец из семьи крупного чиновника, дослужился до титула графа; не раз подвергался опале.
его. Поведение масс, управляемое ныне только элементарными безусловными рефлексами, становится неуправляемым: одни безусловные рефлексы подавляются другими, одна личность подавляет и управляет другими и т. п. |Голод, вместо того чтобы сокращаться, возрастает, в результате пищеварительный инстинкт репрессируется еще сильнее, чем до революции. Безопасность человека становится еще более проблематичной; смертность возрастает катастрофически; повсюду царят преступность, голод, эпидемические заболевания. В итоге рефлекс самосохранения оказывается еще более подавленным. Экспроприации, начавшись с богачей, распространяются на все население, возрастают реквизиции и обложение, которые еще сильнее подавляют собственнический инстинкт. Сексуальная вседозволенность подавляет половой инстинкт. Деспотизм нового правящего класса подавляет инстинкт свободы.
Короче, какой бы группы инстинктов мы ни касались, за редчайшим исключением, во всех наблюдается возрастание репрессий, причем чем значительнее это подавление, тем глубже революционный кризис общества. Во всем этом "примитивном хаосе" - bellum omnium contra omnis* - происходит всеобщее подавление всех инстинктов. Именно для этих периодов истории, как никогда, приложима теория Гоббса (который, между прочим, развил ее после опыта английской революции), и этими периодами она подтверждается. Люди становятся все менее адаптивными к окружающей среде и взаимным отношениям. Их совокупную оценку всего происходящего можно выразить словами: "Дальше так жить невозможно, нужен порядок, порядок любой ценой".
Люди, обученные непреклонным учителем - голодом, холодом, болезнями, нуждой и смертью, стоят перед дилеммой: погибнуть, продолжая революционный дебош, или все же найти иной выход. Горький и трагический опыт принуждает людей взглянуть на мир по-иному. Многое, что ими воспринималось как "предрассудки", многое, от чего они сами себя "освободили", есть всего лишь комплекс условий, необходимых для комфортной социальной жизни, заложенный в существовании и развитии самого общества.
И вот требование безграничной свободы сменяется жаждой порядка; хвала "освободителям" от старого режима сменяется восхвалением "освободителей" от революции, иными словами - организаторов порядка. "Порядок!" и "Да здравствуют творцы порядка!" - таков всеобщий порыв второй стадии революции. Таковыми были Рим во времена Цезаря и Августа, Богемия под конец революции (гуситских войн), Англия во времена протектората Кромвеля, Франция при восхождении Наполеона, таковой является сейчас Россия.
Сумасшедший выход энергии во время первой стадии революции имеет, как итог, ускоренное истощение энергетического запаса человеческого организма.\ А эти запасы вовсе не безграничны,* Человек - не перпетуум мобиле. Усталость усиливается вдобавок голодом и нуждой, препятствующими восстановлению затраченной на первой стадии революции энергии. Эта усталость действует изнутри, порождая индивидуальную апатию, индифферентность, массовую вялость. В таком состоянии находятся все люди, и нет ничего проще подчинения их некой энергичной группой людей. И то, что было практически невозможно на первой стадии революции, сейчас осуществляется с легкостью. Население, представляющее собой инертную массу, - удобный материал для
1 * война всех против всех (лат.).
социальной "формовки" новым "репрессором". Таким образом, именно революция неизбежно создает все условия для возникновения деспотов, тиранов и принуждения масс.
Этих двух причин: продолжающегося подавления инстинктов населения и его бесконечной усталости (я не исключаю влияния и других дополнительных факторов) вполне достаточно, чтобы вызвать контрреволюцию. Почему же тогда осуществляется более или менее полный возврат к прежним социальным структурам, старому порядку и старому режиму? Почему поведение людей, социальная циркуляция в обществе, партийная дифференциация, религиозная, политическая, экономическая и социальная жизнь проходят сквозь эту регрессивную трансформацию?
Нетрудно догадаться. Социальный порядок не случаен, он есть продукт многовекового приспособления человечества к среде обитания и индивидов друг к другу. Это - итог вековых усилий, опыта, стремления создать наилучшие формы социальной организации и жизни. Каждое, стабильное общество, сколь бы несовершенным оно ни казалось с точки зрения "незрелого" радикализма, тем не менее является результатом огромного конденсата национального опыта, опыта реального, а не фиктивного, результата бесчисленных попыток, усилий, экспериментов многих поколений в поисках наиболее приемлемых социальных форм. ^ Только несведущий человек или витающий в облаках фантазер может полагать, что подобный порядок, выстроенный столетиями, представляет собой нечто призрачное, нонсенс, недопонимание, фатальную ошибку. -
В данной связи можно было бы перефразировать известные слова Ренана следующим образом: "Каждый день функционирования любого социального порядка, по сути, есть плебисцит всех членов общества. И если он продолжает существование, то это значит, что большая часть населения дает свое молчаливое согласие на это". Если в обществе существует именно такой порядок, а не какой-либо иной, то это значит, что при нынешних условиях другой, более абсолютный порядок трудно осуществим... либо ему суждено стать менее совершенным.
Общество, которое не знает, как ему жить, которое не способно развиваться, постепенно реформируясь, а потому вверяющее себя горнилу революции, вынуждено платить за свои грехи смертью доброй части своих членов. И это есть контрибуция, извечно требуемая всемогущим Сувереном.
Уплатив сию дань, если ему не суждено сгинуть, общество вновь обретает возможность жить и развиваться, но уже не благодаря смертоносной вражде, а благодаря возврату к своим истокам, прошлым институтам и традициям, созидательному труду, сотрудничеству, взаимопомощи и единению всех его членов и социальных групп. И если общество способно принять эту единственную возможность развития, то революция приходит к своему логическому концу, полностью сходит на нет и разрушается.
Таково разрешение дилеммы историей.
В 1918-1919г в Европе революции произошли в побежденных государствах - Германии, бывшей Австро-Венгрии, Турции. В ходе революций доминировало стремление создать демократические республики с более справедливым социальным устройством. Большое влияние на революционное движение оказала российская революция. Революционеры целого ряда государств выдвинули требование установления диктатуры пролетариата в форме Советской власти, которые не были реализованы до конца.
Причины:
- 1) Падение жизненного уровня, возросший масштаб разочарований
- 2) Недовольство людей своим тяжелым положением, обострившемся в связи с поражением в I Мировой войне
- 3) Влияние революции в России (т.е. дестабилизирующее влияние I Мировой войны, возросшее недовольство, пример России)
Германия. Революция началась 3 ноября 1918г восстанием матросов в Киле и к 9 ноября дошла до Берлина. Кайзер бежал из страны. Революционное правительство - Совет народных уполномоченных (СНУ) во главе с социал-демократом Ф. Эбертом объявило Германию республикой. Подписано перемирие 11 ноября. Правительство опубликовало проформу действий, подписало соглашение о трудовом сотрудничестве. Позиция умеренно-реформистская. Левая радикальная группа социал-демократов «Спартак» (К.Либкнехт, Р.Люксембург) 30 декабря 1918г создает коммунистическую партию Германии (призыв к социалистической революции). 5 января 1919г в Берлине началось стихийное вооруженное выступление рабочих с требованием свержения правительства Эберта. Подавление восстания.
«Ноябрьская революция в Германии»:
- а) 13 апреля 1919г провозглашение Баварской республики. Просуществовала 3 недели, в своей деятельности правительство копировало русский опыт диктатуры пролетариата
- б) февраль 1919г выборы в Учредительное собрание. 31 июля Учредительное собрание приняло конституцию. Начался период Веймарской республики. 1919-23г острая политическая борьба в стране. Октябрь 1923 подавление гамбургского восстания коммунистов (Э. Тельман). 8 ноября 1923г «пивной путч» в Мюнхене подавлен (А. Гитлер).
Непрочность политической стабилизации Веймарской республики. Рост влияния национал-социалистической рабочей партии (НС ДАП).
Австро-Венгрия:
В результате революций в Австрии и Венгрии были свергнуты правительства (12 и 16 ноября 1918г) и провозглашены республики. Двуединая австро-венгерская монархия распалась. В Австрии свержение монархии произошло без вооруженной борьбы, прошли выборы в Учредительное собрание, принята Конституция, закрепившая республиканский строй. Принято социальное законодательство.
Венгерская революция:
- А) ликвидирован монархический строй
- Б) создано коалиционное правительство, 16 ноября 1918 провозглашена республика. 21 марта 1919 провозглашена Венгерская советская республика (Совет народных комиссаров). Вторжение румынских и чехословацких интервентов. Внутриполитические разногласия. 1 августа 1919 советское правительство ушло в отставку, установилась авторитарная диктатура. Венгрия провозглашена монархией во главе с регентом М. Хорти.
Турция:
За участие в войне на стороне Германии все владения Турции переданы Англии и Франции, они высадили войска, взяли под контроль черноморские проливы и финансы империи. Возникло движение за создание национального турецкого государства - Турции (руководитель генерал Мустафа Кемаль-паша). Сформировано правительство, создавалась национальная армия. Поддержка и помощь СССР. Успешные действия турецкой армии. Перемирие с Антантой. Новый мирный договор. Установление современных границ Турции. Обмен населением с Грецией. Турция стала однонациональным государством. Тесный союз с Турцией позволил Советской России установить контроль над закавказскими республиками (Грузия, Армения, Азербайджан). Проведение реформ.
Итоги: провозглашение республик, сохранение многих нерешенных проблем.
Значение: сохранение демократических аспектов развития стран (даже при восстановлении монархии), образование новых государств на развалинах Австро-Венгерской и Османской империй; решены ряд социальных проблем: закреплен 8-часовой рабочий день, признаны права профсоюзов, расширено избирательное право, возросло влияние рабочих, социал-демократических партий.
В итоге вместо 3 республик на карте Европы их стало 13.
1) Обострение политической обстановки в стране из- за упорного нежелания правящих кругов во главе с Николаем II проводить назревшие реформы;
2) нерешенность аграрного вопроса - малоземелья крестьян, выкупные платежи и т.д.;
3) нерешенность рабочего вопроса - отсутствие социальной защищенности рабочих при крайне высоком уровне эксплуатации;
4) нерешенность национального вопроса - ущемление прав национальных меньшинств, особенно евреев и поляков;
Основной из этих причин являлось сохранение феодально-крепостнических пережитков, которые тормозили быстрое развитие страны. Конкретно это выразилось в следующих противоречиях:
Между потребностью развития капитализма и феодальными пережитками;
Между крестьянами и помещиками;
Между царизмом и народами России;
Между самодержавием и формирующимися гражданским обществом.
1.2 Предпосылки революции
1) экономические:
Противоречие между начавшейся в стране капиталистической модернизацией и сохранением докапиталистических форм хозяйства (помещичье землевладение, община, малоземелье, аграрное перенаселение, кустарная -- ремесленная -- промышленность); мировой экономический кризис (1900-1903 гг.) особо тяжело сказался на экономике России;
2) социальные:
Комплекс противоречий, сложившихся в обществе из-за отсталости России от европейских стран и США (между: помещиками -- крестьянами, буржуа -- рабочими, кулаками -- бедняками, властью -- народом);
3) политические:
Кризис «верхов» («верхи» не могут управлять по-старому), неудачи в русско-японской войне, активизация левых сил в стране, активизация либералов («банкетная кампания» ноября 1904 г., посвященная 40-летию судебной реформы).
По характеру революции 1905 г. была буржуазно - демократической. Основными его задачами были: свержение самодержавия или, в крайнем случае, установление конституционной монархии, решение аграрного и национального вопросов, ликвидация феодально - крепостнических пережитков.
Основными социальными силами революции были рабочие, крестьяне, мелкая буржуазия. Руководящей силой был рабочий класс, который в своей борьбе использовал различные средства - демонстрации, стачки, всеобщие стачки, перерастающие в вооруженные восстания. Политическая стачка явилась главным средством борьбы. Авторитет царской власти в глазах российского населения резко упал. В стране всё громче раздавались требования поставить деятельность монарха под контроль общества - в условиях политической свободы избрать парламент и принять конституцию (обязательные для всех основные законы государства). Лозунг «Долой самодержавие!» провозглашался даже сторонниками сохранения монархии.
2. Основные направления внутренней политики самодержавия
Реформы С.Ю Витте, П.Д. Святополк - Мирской.
Министр финансов России С.Ю. Витте, будучи умным и дальновидным политиком, сознавал необходимость реформ в России. Но первоочередными он считал экономические реформы, прежде всего в области промышленного производства и финансов. По его мнению, создание в России собственной промышленности являлось коренной не только экономической, но и политической задачей. В 1895 г. была объявлена государственная монополия на продажу водки. Сильно выросли косвенные налоги на соль, керосин, спички, повышены пошлины на ввоз в страну промышленных товаров. С 1897 г. вводится золотое денежное обращение, рубль становится конвертируемой валютой, что ускорило приток иностранных капиталов в страну. Государство раздавало промышленникам крупные заказы и субсидии. Реформы Витте положительно сказались на экономике страны.
С другой стороны, Витте считал, что необходимо вытеснить с российской политической сцены дворянство, заменив его властью крупного капитала, который укрепит политическое устройство страны. Одновременно он понимал необходимость хотя бы минимума куцых «рабочих реформ» и изменения социально- экономического положения крестьянства. Его оппонент, министр внутренних дел В. К. Плеве, отражая настроения крайне правых помещичьих кругов, считал необходимым направлять общественные настроения в нужное русло, а не следовать им. Он был убит эсеровским террористом в 1904 г.
В 1904 г. министром внутренних дел был назначен князь П. Д. Святополк- Мирской, известный своими либеральными настроениями. Он считал необходимым включить в состав Государственного совета известное число выборных от земств и городских дум, расширить круг избирателей в земские и городские органы управления. Николай II обещал некоторые социальные и национальные послабления, но о народном представительстве в органах власти речь не шла. Реформы, бесспорно, должны быть осуществлены, но при сохранении самодержавия в неизменном виде.
Россия в начале 20 в. в политическом отношении представляла собой самодержавную монархию, во главе которой стоял Николай II - император не самый талантливый и не самый волевой. Самодержавная власть понимала необходимость реформ в области управления государством, но не шла на них. Россия стояла на пороге революции.
Курс, который выбрало правительство Николая 2, вызвало глубокое разочарование и недовольство всех слоев населения, ожидавших серьезных реформ. В начале 20 в. Россия вступила в затяжной экономический кризис. Положение рабочих стало ухудшаться. Возобновились забастовки рабочих, которые не редко заканчивались столкновением с полицией. В 1900- 1901 гг. прошли массовые демонстрации студентов, которые выдвигали политические лозунги. В 1902 г. в южных губерниях России, где крестьяне сильно страдали от малоземелья.
В 1901 г. увеличилось число террористических актов против правительственных чиновников. В 1901 г. был убит министр просвещения, приказавший отдать в солдаты студентов- демонстрантов, в 1902 и 1904 гг.- убиты министры внутренних дел, в 1905 г.- генерал- губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович.
Именно в этот период была осуществлена попытка взять под контроль самодержавной власти рабочее движение. Начальник Московского охранного отделения полковник Зубатов предложил привлечь рабочие массы на сторону правительства, воспитать их в духе преданности самодержавию. Ему принадлежит идея создания под контролем полиции «общества взаимного вспомоществования рабочих». В 1901- 1902 гг. начинают создаваться легальные рабочие организации, построение по профессиональному признаку. Рабочим разрешалось избирать из своей среды старосту, который следил бы за исполнением предпринимателем условий найма. Также разрешалось проводить экономические забастовки. Это вызвало недовольство фабрикантов, и под их давлением было запрещено вмешиваться в конфликты. Все это послужило основанием для отправки Зубатова в отставку, а «зубатовщина» подверглась всеобщему порицанию, как в революционных, так и в либеральных кругах за связь с полицейским ведомством. В 1904 г. в Петербурге возникла новая рабочая организация во главе со священником Гапоном. Она ставила своей задачей мирными, «законными» путями добиваться удовлетворения духовных и материальных требований рабочих. Министерство внутренних дел утвердило устав организации. Осенью 1905 г. появилась новая Независимая партия Зубатовского толка.
Известие о расстреле рабочих в Петербурге вызвало огромное количество забастовок в стране. Только в январе 1905 г. бастовало 440 тыс. рабочих. За первую треть 1905 г. бастовало уже 810 тыс. человек. В ряде случаев стачки и демонстрации сопровождались столкновениями с полицией и регулярными войсками. В ходе революции пролетариат создал свои демократические органы руководства революционной борьбы.
Развитие деятельности человека в новую инфраструктуру государства, возникновение промышленности и видов деятельности при хозяйствовании, радикально отличающихся от видов хозяйствования XVII-XIX столетий, влекло обострение необходимости реформирования деятельности власти и органов власти. Прекращение периода существенной значимости натурального хозяйства, интенсивная форма прогресса промышленных методов, уже для XIX века потребовали радикальных новаций в администрировании и праве. Вслед за отменой крепостного права и преобразованием хозяйств в предприятия промышленности требовался новый институт законодательной власти и нормативные правовые акты регулирования правоотношений.
[править]Крестьянство
Крестьяне составляли самое многочисленное сословие Российской империи - около 77 % от общего населения. Быстрый рост численности населения в 1860-1900 годах привел к тому, что величина среднего надела сократилась в 1,7-2 раза, в то время как средняя урожайность за указанный период выросла всего в 1,34 раза. Результатом этого дисбаланса стало постоянное падение среднего сбора хлеба на душу земледельческого населения и, как следствие, ухудшение экономического положения крестьянства в целом.
Курс на активное стимулирование экспорта хлеба, взятый с конца 1880-х годов российским правительством, явился еще одним фактором, ухудшившим продовольственное положение крестьянства. Лозунг «не доедим, но вывезем», выдвинутый министром финансов Вышнеградским, отражал стремление правительства поддерживать экспорт хлеба любой ценой, даже в условиях внутреннего неурожая. Это было одной из причин, приведших к голоду 1891-1892 года. Начиная с голода 1891 г. кризис сельского хозяйства все больше признавался как затяжной и глубокий недуг всей экономики Центральной России..
Мотивация крестьян к повышению производительности своего труда была низкой. Причины этого были изложены Витте в своих воспоминаниях следующим образом:
Как может человек проявить и развить не только свой труд, но инициативу в своем труде, когда он знает, что обрабатываемая им земля через некоторое время может быть заменена другой (община), что плоды его трудов будут делиться не на основании общих законов и завещательных прав, а по обычаю (а часто обычай есть усмотрение), когда он может быть ответственен за налоги, не внесенные другими (круговая порука)… когда он не может ни передвигаться, ни оставлять свое, часто беднее птичьего гнезда, жилище без паспорта, выдача коего зависит от усмотрения, когда одним словом, его быт в некоторой степени похож на быт домашнего животного с тою разницею, что в жизни домашнего животного заинтересован владелец, ибо это его имущество, а Российское государство этого имущества имеет при данной стадии развития государственности в излишке, а то, что имеется в излишке, или мало, или совсем не ценится.
Постоянное снижение размеров земельных наделов («малоземелье») привели к тому, что общим лозунгом российского крестьянства в революции 1905 года было требование земли, за счет перераспределения в пользу крестьянских общин частновладельческой (в первую очередь помещичьей) земли.
[править]Итоги революции
Окончание революции привело к становлению временной внутриполитической стабилизации в стране. Власть сумела на этот раз взять ситуацию под контроль и подавить революционную волну. Вместе с тем оставался нерешенным аграрный вопрос, сохранялось множество феодальных пережитков и привилегий. Как буржуазная революция, революция 1905 г, не выполнила всех своих задач, она осталась незавершенной.
[править]Начало революции
В конце 1904 года в стране обострилась политическая борьба. Провозглашённый правительством П. Д. Святополк-Мирского курс на доверие к обществу привёл к активизации деятельности оппозиции. Ведущую роль в оппозиции в тот момент играл либеральный «Союз освобождения». В сентябре представители «Союза освобождения» и революционных партий съехались на Парижскую конференцию, где обсуждали вопрос о совместной борьбе с самодержавием. По итогам конференции были заключены тактические соглашения, сущность которых выражалась формулой: «врозь наступать и вместе бить». В ноябре в Петербурге по инициативе «Союза освобождения» состоялся Земский съезд, которым была выработана резолюция с требованием народного представительства и гражданских свобод. Съезд дал толчок кампании земских петиций, требовавших ограничить власть чиновников и призвать общественность к управлению государством. Вследствие допущенного правительством ослабления цензуры тексты земских петиций проникали в печать и становились предметом всеобщего обсуждения. Революционные партии поддерживали требования либералов и устраивали студенческие демонстрации.
В конце 1904 года в события была вовлечена крупнейшая легальная рабочая организация страны - «Собрание русских фабрично-заводских рабочих г. Санкт-Петербурга». Во главе организации стоял священник Георгий Гапон. В ноябре группа членов «Союза освобождения» встретилась с Гапоном и руководящим кружком «Собрания» и предложила им выступить с петицией политического содержания. В ноябре-декабре идея выступления с петицией обсуждалась в руководстве «Собрания». В декабре на Путиловском заводе произошёл инцидент с увольнением четырёх рабочих. Мастером деревообделочной мастерской вагонного цеха Тетявкиным был поочерёдно заявлен расчёт четырём рабочим - членам «Собрания». Расследование инцидента показало, что действия мастера были несправедливыми и диктовались враждебным отношением к организации. От администрации завода потребовали восстановить уволенных рабочих и уволить мастера Тетявкина. В ответ на отказ администрации руководство «Собрания» пригрозило забастовкой. 2 января 1905 года на заседании руководства «Собрания» было решено начать забастовку на Путиловском заводе, а в случае неисполнения требований - обратить её во всеобщую и использовать для подачи петиции.
3 января 1905 года забастовал Путиловский завод с 12 500 рабочими, а 4 и 5 января к бастующим присоединились ещё несколько заводов. Переговоры с администрацией Путиловского завода оказались безрезультатными, и 5 января Гапон бросил в массы мысль обратиться за помощью к самому царю. 7 и 8 января забастовка перекинулась на все предприятия города и обратилась во всеобщую. Всего в забастовке приняло участие 625 предприятий Петербурга со 125 000 рабочих. В те же дни Гапоном и группой рабочих была составлена на имя императора Петиция о рабочих нуждах, в которой наряду с экономическими содержались требования политического характера. Петиция требовала созыва народного представительства на основе всеобщего, прямого, тайного и равного голосования, введения гражданских свобод, ответственности министров перед народом, гарантий законности правления, 8-часового рабочего дня, всеобщего образования за государственный счёт и многого другого. 6, 7 и 8 января петиция зачитывалась во всех 11 отделах «Собрания», под ней были собраны десятки тысяч подписей. Рабочие приглашались в воскресенье, 9 января, явиться на площадь Зимнего дворца, чтобы «всем миром» вручить петицию царю.
7 января содержание петиции стало известно царскому правительству. Содержавшиеся в ней политические требования, предполагавшие ограничение самодержавия, оказались неприемлемы для правящего режима. В правительственном сообщении они расценивались как «дерзкие». Вопрос о принятии петиции в правящих кругах не обсуждался. 8 января на заседании правительства под председательством Святополк-Мирского было решено не допускать рабочих до Зимнего дворца, а при необходимости останавливать их силой. С этой целью было решено расставить на главных магистралях города кордоны из войск, которые должны были преграждать рабочим путь к центру города. В город были стянуты войска общей численностью более 30 000 солдат. Вечером 8 января Святополк-Мирский ездил в Царское Село к императору Николаю II с докладом о принятых мерах. Царь записал об этом в своём дневнике. Общее руководство операцией было возложено на командующего Гвардейским корпусом князя С. И. Васильчикова.
Утром 9 января колонны рабочих общей численностью до 150 000 человек двинулись из разных районов к центру города. Во главе одной из колонн с крестом в руке шёл священник Гапон. При приближении колонн к воинским заставам офицеры требовали от рабочих остановиться, однако те продолжали двигаться вперёд. Наэлектризованные фанатической пропагандой, рабочие упорно стремились к Зимнему дворцу, не обращая внимания на предупреждения и даже атаки кавалерии. Чтобы предотвратить скопление 150-тысячной толпы в центре города, войска были вынуждены произвести ружейные залпы. Залпы производились уНарвских ворот, у Троицкого моста, на Шлиссельбургском тракте, на Васильевском острове, на Дворцовой площади и на Невском проспекте. В других частях города толпы рабочих разгонялись саблями, шашками и нагайками. По официальным данным, всего за день 9 января было убито 96 и ранено 333 человека, а с учётом умерших от ран - 130 убитых и 299 раненых. По подсчётам советского историка В. И. Невского, убитых было до 200, раненых - до 800 человек.
Разгон безоружного шествия рабочих произвёл шокирующее впечатление на общество. Сообщения о расстреле шествия, многократно завышавшие количество жертв, распространялись нелегальными изданиями, партийными прокламациями и передавались из уст в уста. Оппозиция возложила всю ответственность за случившееся на императора Николая II и самодержавный режим. Скрывшийся от полиции священник Гапон призвал к вооружённому восстанию и свержению династии. Революционные партии призвали к свержению самодержавия. По всей стране прокатилась волна забастовок, проходивших под политическими лозунгами. Во многих местах забастовками руководили партийные работники. Традиционная вера рабочих масс в царя пошатнулась, а влияние революционных партий стало расти. Численность партийных рядов быстро пополнялась. Приобрёл популярность лозунг «Долой самодержавие!» По мнению многих современников, царское правительство совершило ошибку, решившись на применение силы против безоружных рабочих. Опасность бунта была предотвращена, но престижу царской власти был нанесён непоправимый урон. Вскоре после событий 9 января министр Святополк-Мирский был отправлен в отставку.
[править]Ход революции
После событий 9 января П. Д. Святополк-Мирский был уволен с должности министра внутренних дел и заменён Булыгиным; была учреждена должность Санкт-Петербургского генерал-губернатора, на которую 12 января был назначен генерал Д. Ф. Трепов.
29 января (11 февраля) Указом Николая II была создана комиссия под председательством сенатора Шидловского с целью «безотлагательного выяснения причин недовольства рабочих Петербурга и его пригородов и устранения таковых в будущем». Членами её должны были стать чиновники, фабриканты и депутаты от петербургских рабочих. Политические требования были заранее объявлены неприемлемыми, однако именно их избранные от рабочих депутаты и выдвинули (гласность заседаний комиссии, свобода печати, восстановление закрытых правительством 11 отделов гапоновского «Собрания», освобождение арестованных товарищей). 20 февраля (5 марта) Шидловский представил Николаю II доклад, в котором признал неудачу комиссии; в этот же день царским указом комиссия Шидловского была распущена.
После 9 января по стране прокатилась волна забастовок. 12-14 января в Риге и Варшаве состоялась всеобщая стачка протеста против расстрела демонстрации рабочих Петербурга. Началось стачечное движение и забастовки на железных дорогах России. Начались и общероссийские студенческие политические забастовки. В мае 1905 г. началась всеобщая стачка иваново-вознесенских текстильщиков, бастовало 70 тыс. рабочих более двух месяцев. Во многих промышленных центрах возникли Советы рабочих депутатов.
Социальные конфликты отягощались конфликтами на национальной почве. На Кавказе начались столкновения армян с азербайджанцами, продолжавшиеся в 1905-1906 годах.
18 февраля был опубликован царский манифест с призывом к искоренению крамолы во имя укрепления истинного самодержавия, и указ Сенату, разрешавший подавать на имя царя предложения по усовершенствованию «государственного благоустройства». Николаем II был подписан рескрипт на имя министра внутренних дел А. Г. Булыгина с предписанием о подготовке закона о выборном представительном органе - законосовещательной Думы.
Опубликованные акты как бы дали направление дальнейшему общественному движению. Земские собрания, городские думы, профессиональная интеллигенция, образовавшая целый ряд всевозможных союзов, отдельные общественные деятели обсуждали вопросы о привлечении населения к законодательной деятельности, об отношении к работе учреждённого под председательством гофмейстера Булыгина «Особого совещания». Составлялись резолюции, петиции, адреса, записки, проекты государственного преобразования.
Организованные земцами февральский, апрельский и майский съезды, из которых последний прошёл с участием городских деятелей, завершились поднесением Государю Императору 6 Июня через особую депутацию всеподданнейшего адреса с ходатайством о народном представительстве.
17 апреля 1905 года был издан Указ об укреплении начал веротерпимости. Он разрешал «отпадение» от православия в другие исповедания. Были отменены законодательные ограничения в отношении старообрядцев и сектантов. Ламаистов было воспрещено впредь официально называть идолопоклонниками и язычниками. 21 июня 1905 года начинается восстание в Лодзи, ставшее одним из основных событий в революции 1905-1907 годов в Царстве Польском.
6 августа 1905 года Манифестом Николая II была учреждена Государственная дума как «особое законосовещательное установление, коему предоставляется предварительная разработка и обсуждение законодательных предположений и рассмотрение росписи государственных доходов и расходов». Срок созыва был установлен - не позднее середины января 1906 года.
Одновременно было опубликовано Положение о выборах от 6 августа 1905 г., установившее правила выборов в Госдуму. Из четырёх наиболее известных и популярных демократических норм (всеобщие, прямые, равные, тайные выборы) в России оказалась реализованной только одна - тайная подача голосов. Выборы не были ни всеобщими, ни прямыми, ни равными. Организация выборов в Госдуму возлагалась на министра внутренних дел Булыгина.
В октябре в Москве началась забастовка, которая охватила всю страну и переросла во Всероссийскую октябрьскую политическую стачку. 12-18 октября в различных отраслях промышленности бастовало свыше 2 млн человек.
14 октября петербургский генерал-губернатор Д. Ф. Трепов расклеил на улицах столицы прокламации, в которых, в частности, было сказано, что полиции приказано решительно подавлять беспорядки, «при оказании же к тому со стороны толпы сопротивления - холостых залпов не давать и патронов не жалеть».
Эта всеобщая забастовка и, прежде всего, забастовка железнодорожников, вынудили императора пойти на уступки. Манифест 17 октября 1905 г. даровал гражданские свободы: неприкосновенности личности, свободу совести, слова, собраний и союзов. Возникли профессиональные и профессионально-политические союзы, Советы рабочих депутатов, укреплялись социал-демократическая партия и партия социалистов-революционеров, были созданы Конституционно-демократическая партия, «Союз 17 октября», «Союз Русского Народа» и др.
Таким образом, требования либералов были выполнены. Самодержавие пошло на создание парламентского представительства и начало реформы (см. Столыпинская аграрная реформа).
Роспуск Столыпиным 2-й Государственной думы с параллельным изменением избирательного закона (Третьеиюньский переворот 1907) означал конец революции.
[править]Вооружённые восстания
Объявленные политические свободы, однако, не удовлетворили революционные партии, которые собирались получить власть не парламентским путём, а путём вооружённого захвата власти и выдвинули лозунг «Добить правительство!». Брожение охватило рабочих, армию и флот (восстание на броненосце «Потёмкин», cевастопольское восстание, владивостокское восстание и др.). В свою очередь власти увидели, что пути к отступлению дальше нет, и стали решительно бороться с революцией.
13 октября 1905 года начал работу Петербургский совет рабочих депутатов, который стал организатором Всероссийской октябрьской политической стачки 1905 и пытался дезорганизовать финансовую систему страны, призывая не платить налоги и забирать деньги из банков. Депутаты Совета были арестованы 3 декабря 1905 года.
Высшей точки беспорядки достигли в декабре 1905: в Москве (7-18 декабря), и других крупных городах.
В Ростове-на-Дону отряды боевиков 13-20 декабря вели бой с войсками в районе Темерника.
В Екатеринославе начавшаяся 8 декабря стачка переросла в восстание. Рабочий район города Чечелевку находился в руках восставших (Чечелевская республика) до 27 декабря. В Харькове два дня происходили бои. В Люботине была образована Люботинская республика. В городах Островец, Илжа и Чмелюв - Островецкая республика. 14 июня 1905 года произошло событие, показавшее, что заколебались последние опоры самодержавной власти: взбунтовалась команда броненосца Черноморского флота «Князь Потёмкин-Таврический».
[править]Погромы
После опубликования царского манифеста 17 октября 1905 г во многих городах черты оседлости произошли еврейские погромы. Крупнейшие погромы имели место в Одессе (погибло свыше 400 евреев), в Ростове-на-Дону (свыше 150 погибших),Екатеринославе - 67, Минске - 54, Симферополе - свыше 40 и Орше - свыше 30 погибших.
[править]Политические убийства
Всего с 1901 по 1911 год в ходе революционного терроризма было убито и ранено около 17 тысяч человек (из них 9 тысяч приходятся непосредственно на период революции 1905-1907 гг.). В 1907 году каждый день в среднем погибало до 18 человек. По данным полиции, только с февраля 1905 г. по май 1906 года было убито: генерал-губернаторов, губернаторов и градоначальников - 8, вице-губернаторов и советников губернских правлений - 5, полицеймейстеров, уездных начальников и исправников - 21, жандармских офицеров - 8, генералов (строевых) - 4, офицеров (строевых) - 7, приставов и их помощников - 79, околоточных надзирателей - 125, городовых - 346, урядников - 57, стражников - 257, жандармских нижних чинов - 55, агентов охраны - 18, гражданских чинов - 85, духовных лиц - 12, сельских властей - 52, землевладельцев - 51, фабрикантов и старших служащих на фабриках - 54, банкиров и крупных торговцев - 29. Известные жертвы террора:
§ министр народного просвещения Н. П. Боголепов (14.02.1901),
§ министр внутренних дел Д. С. Сипягин (2.04.1902),
§ уфимский губернатор Н. М. Богданович (6.05.1903),
§ министр внутренних дел В. К. Плеве (15.07.1904),
§ генерал-губернатор Москвы великий князь Сергей Александрович (4.02.1905),
§ московский градоначальник граф П. П. Шувалов (28.06.1905),
§ бывший военный министр генерал-адъютант В. В. Сахаров (22.11.1905),
§ тамбовский вице-губернатор Н. Е. Богданович (17.12.1905),
§ начальник Пензенского гарнизона генерал-лейтенант В. Я. Лисовский (2.01.1906),
§ начальник штаба Кавказского военного округа генерал-майор Ф. Ф. Грязнов (16.01.1906),
§ тверской губернатор П. А. Слепцов (25.03.1906),
§ командующий Черноморским флотом вице-адмирал Г. П. Чухнин (29.06.1906),
§ самарский губернатор И. Л. Блок (21.07.1906),
§ пензенский губернатор С. А. Хвостов (12.08.1906),
§ командир л-гв. Семеновского полка генерал-майор Г. А. Мин (13.08.1906),
§ симбирский генерал-губернатор генерал-майор К. С. Старынкевич (23.09.1906),
§ бывший киевский генерал-губернатор член Государственного Совета граф А. П. Игнатьев (9.12.1906),
§ акмолинский губернатор генерал-майор Н. М. Литвинов (15.12.1906),
§ петербургский градоначальник В. Ф. фон дер Лауниц (21.12.1906),
§ главный военный прокурор В. П. Павлов (27.12.1906),
§ пензенский губернатор С. В. Александровский (25.01.1907),
§ одесский генерал-губернатор генерал-майор К. А. Карангозов (23.02.1907),
§ начальник Главного тюремного управления А. М. Максимовский (15.10.1907).
[править]Революционные организации
[править]Партия Социалистов-Революционеров
Боевая организация была создана партией эсеров в начале 1900-х годов для борьбы против самодержавия в России путём террора. В составе организации от 10 до 30 боевиков во главе сГ. А. Гершуни, с мая 1903 - Е. Ф. Азефом. Организовала убийства министра внутренних дел Д. С. Сипягина и В. К. Плеве, харьковского губернатора князя И. М. Оболенского и уфимского - Н. М. Богдановича, великого князя Сергея Александровича; готовила покушения на Николая II, министра внутренних дел П. Н. Дурново, московского генерал-губернатора Ф. В. Дубасова, священника Г. А. Гапона и др.
[править]РСДРП
Боевая техническая группа при ЦК РСДРП, которую возглавлял Л. Б. Красин, была центральной боевой организацией большевиков. Группа осуществляла массовые поставки оружия в Россию, руководила созданием, тренировкой и вооружением боевых дружин, участвовавших в восстаниях.
Военно-техническое бюро московского комитета РСДРП - московская боевая организация большевиков. В неё входил П. К. Штернберг. Бюро руководило большевистскими боевыми отрядами во время московского восстания.
[править]Другие революционные организации
§ Польская социалистическая партия (ППС). Только в 1906 году боевики ППС убили и ранили около 1000 человек. Одной из крупных акций было Безданское ограбление 1908 года.
§ Всеобщий еврейский рабочий союз Литвы, Польши и России
§ Социалистическая еврейская рабочая партия
§ «Дашнакцутюн» - армянская революционно-националистическая партия. Во время революции активно участвовала в армяно-азербайджанской резне 1905-1906 года. Дашнаки убили немало должностных и частных лиц, неугодных армянам: генерала Алиханова, губернаторов Накашидзе и Андреева, полковников Быкова, Сахарова. В раздувании конфликта между армянами и азербайджанцами революционеры обвиняли царские власти.
§ Армянская социал-демократическая организация «Гнчак»
§ Грузинские национальные демократы
§ Латышские лесные братья. В Курляндской губернии в январе - ноябре 1906 совершили до 400 акций: убивали представителей власти, нападали на полицейские участки, сжигали помещичьи имения.
§ Латвийская социал-демократическая рабочая партия
§ Белорусская социалистическая громада
§ Финляндская партия активного сопротивления
§ Еврейская социал-демократическая партия Поалей Цион
§ Федерация анархистов «Хлеб и воля»
§ Федерация анархистов «Чёрное знамя»
§ Федерация анархистов «Безначалие»
Столыпинская аграрная реформа - обобщённое название широкого комплекса мероприятий в области сельского хозяйства, проводившихся правительством России под руководством П. А. Столыпина начиная с 1906 года. Основными направлениями реформы были передача надельных земель в собственность крестьян, постепенное изживание сельского общества как коллективного собственника земель, широкое кредитование крестьян, скупка помещичьих земель для перепродажи крестьянам на льготных условиях, землеустройство, позволяющее оптимизировать крестьянское хозяйство за счёт ликвидации чересполосицы.